Ирландский трон

— Я порвала с Найлом сегодня вечером. И я сделала это, потому что знала, что у меня есть чувства к тебе… чувства, в которых мне нужно было разобраться. Я так боялась, что ты разобьешь мне сердце, что не хотела признаваться в этом. Я упорно боролась с этим. Я использовала Найла, чтобы причинить тебе боль и перевязать себя, и я этим не горжусь. Но я хотела узнать, каково это, быть любимой ради себя самой, и в глубине души мне всегда хотелось, чтобы именно ты испытывала ко мне такие же чувства.

— Да. — Рука Коннора обхватывает мою, его глаза такие умоляющие и серьезные, что трудно поверить, что они принадлежат тому же мужчине, который столько раз причинял мне боль. — Ты совсем не похожа на ту женщину, которую я помнил раньше, Сирша, и это перевернуло мой мир с ног на голову. С той первой ночи я не мог хотеть никого, кроме тебя. Это была только ты. И я не знаю, был ли когда-нибудь кто-нибудь еще. Я облажался во многих отношениях, и не только с тобой. Но я проведу остаток нашей совместной жизни, пытаясь заставить тебя увидеть, что я могу это исправить. Что я могу любить тебя так, как ты заслуживаешь, если ты дашь мне шанс.

Затем он протягивает руку, как будто не может остановиться, его рука зарывается в мои волосы, когда он притягивает меня ближе.

— Ты сильная, умная и цепкая, Сирша. Ты женщина, которой любой мужчина гордился бы иметь рядом с собой, та, кого любой на моем месте должен ценить как партнера. И это даже не говорит о том, насколько ты красива…

Я не могу сдержать медленную улыбку, которая начинает растягивать мои губы.

— Если ты продолжишь в том же духе, Коннор Макгрегор, я дважды подумаю о том, как долго мне следует заставлять тебя пресмыкаться, прежде чем я прощу тебя. Я могла бы привыкнуть слышать все это.

— Хорошо, — рычит он, притягивая меня к себе, чтобы поцеловать, горячо и медленно, со всей страстью, о которой я мечтала, и без всякой насмешки. — Потому что я собираюсь повторять тебе это столько раз, сколько мне нужно, чтобы наверстать упущенное за прошедшие недели, а затем еще столько раз, сколько смогу, до конца наших жизней.

Соблазн наклониться к поцелую и повторить то, что мы только что сделали, силен. Но я вспоминаю о письме и отстраняюсь, бросая на него взгляд и протягивая руку за конвертом.

— Есть кое-что, что тебе нужно посмотреть, — медленно говорю я, протягивая ему. — Катерина подарила мне это сегодня вечером. Больше никто этого не видел, даже она не знает, что в нем. Я принесла это домой и собиралась отдать тебе, как только ты вернешься. — Я смотрю на него, слегка приподняв подбородок. — Еще до всего этого я собиралась поделиться этим с тобой, и только с тобой, потому что я твоя жена, Коннор Макгрегор. И эта жизнь, которую мы строим вместе, какой бы она ни была?

Я удерживаю его взгляд, видя свое отражение в нем.

— Это наше и ничье другое.

19

КОННОР

По дороге обратно в поместье я думал, что схожу с ума. Я едва удержался от того, чтобы не вытащить свой член и не погладить его на заднем сиденье машины, просто ради облегчения от прикосновения к нему, пока не смог добраться домой к Сирше. Я не смог остановиться, как только увидел ее. Я почувствовал бешенство, переполненное желанием, и ничто не могло этого исправить, пока я не оказался блаженно погруженным в нее. Пока я, наконец, не смог кончить.

То, как она ответила на мое требование, только возбудило меня еще больше. Я сказал ей признать, что она моя, и она заставила меня сказать это первым. Меньшего я от нее и не ожидал. И впервые я был рад сдаться. Я больше не могу с этим бороться. Ни с моими чувствами к ней, ни с моим желанием, ни с болезненным осознанием того, как сильно я запутал каждую чертову вещь в своей жизни, начиная с того, что бросил свою семью и заканчивая возвращением сюда, чтобы выгнать моего брата из города и держать мою жену на расстоянии вытянутой руки. Я думал, что все делаю правильно, на каждом шагу. Я думал, что следую логике, коду, делаю то, что лучше всего. Но я ошибался.

Я игнорировал советы других. Игнорировал собственную интуицию и сердце. Упрямо отказывался сгибаться до такой степени, что чуть не сломался. Мне нужно все исправить. И я могу начать здесь, с Сирши. Я не знаю, полностью ли она доверяет мне и прощает ли меня, но я готов дать этому время. Я готов потратить на это столько времени, сколько потребуется.

Она протягивает конверт, который дала ей Катерина, и я медленно беру его у нее.

— Что это? — Я с любопытством смотрю на нее. — Что, черт возьми, она могла найти…

— Ребенок Лиама может быть не его. — Сирша прикусывает нижнюю губу, глядя на меня. — Он знает, что это может быть не так, они не знают, чей он. Я думаю, возможно, они решили не выяснять.

Я пристально смотрю на нее.

— Сирша, это безумие. Ты уверена? Что заставляет тебя думать…