Ирландское сердце

После того как мы с ней сели и немного выпили, она вручила мне конверт.

– Ваши отпускные, – объяснила она.

– О, хорошо, – отозвалась я. – Давно хотела побыть некоторое время с мадам Симон. Уговорю ее пошить для нас новую униформу.

– Я бы на вашем месте, Нора, не стала этого делать, – покачала головой Маргарет. – Уилсон как-то упоминал имя мадам Симон. Некоторое время лучше держаться от нее подальше. Не хочется навлекать на нее беду.

– Господи Иисусе, Мария и Йосиф. Что ж, тогда, думаю, повезу-ка я это письмо Мод в Нормандию.

– Если вас это хоть как-то утешит, могу сообщить, что Пола О’Тула отправили на фронт, на Сомму.

Глава 20

Сентябрь, 1916

– Мне очень жаль, Мод. Джон Макбрайд… Просто слов нет…

Я умолкла.

Мод взяла меня за руку и спешно повела вниз по ступенькам лестницы железнодорожного вокзала в Довиле. Эта станция была не самой ближней к Кольвилю. Зато самой крупной.

– Там оживленно, и вас не заметят, – напутствовал меня отец Кевин, провожая на утренний поезд.

Остальные пассажиры украдкой косились на Мод. Если они никогда раньше не видели женщину ростом в шесть футов[173], это был их шанс. И, конечно, здесь не было никого, кто был бы так же одет во все черное и носил длинную вуаль. Мод одевалась как вдова, снизу доверху. Интересно, испытывала ли она хоть немножко облегчения? Как бы я радовалась, если бы умер Тим Макшейн! Чтобы ушла с души эта постоянная тень страха. Я еще помнила наше первое общее Женское Рождество и панику Изольды, решившей, что это Макбрайд стучит в двери. Помнила признания Мод перед нами с Маргарет у камина. Но теперь Макбрайд преобразился, превратившись в мученика, погибшего за Старую Ирландию.

– Снаружи нас ждет Уилли Йейтс. Он нанял машину с шофером. Это будет день на природе. Мы все в этом нуждаемся, – сказала Мод.

– Погодите, – остановила ее я. – Я привезла вам письмо от Джона Куинна.

– Благодарю вас. Отец Кевин прислал мне шифрованную телеграмму: «Нора едет на отдых. Везет с собой духовное чтение».

– Вот оно, – сказала я и вручила ей конверт.

Затем я вкратце рассказала ей про юного Кеога, Пола О’Тула, Генри Уилсона и мой вынужденный отпуск в госпитале.

– Маргарет Кирк организовала мне очень официально выглядящий документ от Красного Креста, который позволяет мне путешествовать, – пояснила я.

Но Мод не слушала меня, а сразу открыла конверт. Заметила ли она, что он был повторно заклеен после вскрытия? Отец Кевин предупреждал, чтобы я сообщила Мод, что мы письмо читали, но сейчас, похоже, был не самый подходящий момент. Мод вынула из конверта банковский чек.

– Джон Куинн очень хороший друг, – сказала она. – И еще он прислал мою статью. Они напечатали ее. Отлично.

Она читала письмо, замерев на месте и не замечая людей вокруг себя.

– Думаю, Джон Куинн не понимает всего благородства их жертвы, – наконец заключила Мод. Она передала письмо мне в руки. – Скажите мне, что вы об этом думаете.

Я решила все-таки не упоминать, что уже читала его.

– Я рада, что цензор не изуродовал все это, – продолжила она. – Было очень мило с вашей стороны привезти его лично. И хорошо сказал Джон, что Шон теперь может гордиться своим отцом. Тот пожертвовал собой ради страны и этим искупил свою вину за все.

Наконец-то актер в ее жизни сыграл свою роль правильно, подумала я. Тогда как Тим Макшейн… Бедная Долли. Интересно, пыталась ли она выгнать его? Когда я оборвала нашу любовную интригу, он поднял на меня руку. Хотя «интрига» казалась слишком мягким словом для потерянных мною лет. Однако я могла потерять намного больше – могла потерять жизнь. Да, мне повезло, что удалось сбежать. Но мысль о том, что он теперь тратит деньги Долли… Что Мод и Уилли Йейтс подумают обо мне, если я расскажу им, что была любовницей жестокого гангстера?

Мы с Мод устроились на заднем сиденье большого автомобиля для дальних поездок. Насколько я поняла, Уильям Батлер Йейтс собственной персоной сидел спереди рядом с шофером – совсем как обычный смертный. Он был старше, чем я думала. Волосы его полностью покрыла седина. Очень бледен. Лицо настоящего поэта – кто бы сомневался. Сестра Вероника на моем месте просто упала бы в обморок от такого счастья. Но мне он казался немного… хрупким – это первое слово, которое пришло на ум, – но довольно приятным, поскольку любезно сказал:

– С приездом. Мод рассказывала мне, что вы из Чикаго.

– Все верно.

– Я читал там лекции. Съездил на экскурсию по бойням. Вонь там стоит ужасная. Тысячи туш на крюках движутся на этих механических ременных конвейерах. Апофеоз жестокости этого мира, – заключил Йейтс.

– Да, наверное, – сказала я. – Но бойни дают городу огромное количество рабочих мест – и там сильный профсоюз. Они бы не позволили уволить бастующих рабочих, как это произошло в Дублине.

– Вы, видимо, социалистка, мисс Келли? – спросил Йейтс.

– Я демократка, – твердо ответила я.

Этот тип постепенно переставал мне нравиться.

– Здесь есть одно прелестное озеро, Уилли, – вмешалась в разговор Мод. – Помню, когда мы с Джоном…