Ироническая империя: Риск, шанс и догмы Системы РФ

Если рассмотреть пределы возможного, то наложение антропологических финансовых и культурных лекал приведет к очертаниям постпутинского субъекта. Это откровенно антиглобалистский субъект, для которого даже Путин выглядит глобалистом. Это множественный, регионализованный субъект, настроенный против крупного государственного бизнеса. Возможно, только так Системе удастся завершить задачи демократической приватизации – создания слоя мелких собственников. Но это может пройти в радикально противоправной форме.

Будущее как настоящее

Система РФ не готова обсуждать свой завтрашний день. Будущее – последняя тема, о которой стоит заговорить в Кремле, чтоб вас приняли всерьез. Будущее оценивают по резервам и издержкам бюджета, но не в связи с возможными политическими решениями. Это итог упадка функций президентской администрации при потере его стратегического лидерства.

В Системе нет места для обдумывания ее будущности. Конкуренция образов будущего означает конкурс политических ставок – и вероятность появления внутри власти конфликта стратегий. Хозяева Системы рушат планы на будущее, чтоб оставаться единственным и последним будущим для всех. «Путин – наше будущее» – иного обсуждать нельзя. По догме Кремля и вопрос о преемнике полностью в компетенции одного Путина. Для государства это означает отказ от суверенитета, но теперь и сам Путин так видит. Он долго не считал себя единственным, кто решает судьбу государства, но после краха с «тандемом» уверовал в фантазию авторства.

Попытки властей заглянуть в будущее Системы РФ показывают ей только отсроченное настоящее. Под видом «будущего» эксперты обсуждают тревоги сегодняшнего дня в модусе их волшебного исчезновения. Но насколько вообще описания текущего положения Системы РФ говорят о ее финале? Что означает «угроза коллапса», если коллапсы присущи поведению Системы, ее аномальному существованию? Разрушает это Систему или, наоборот, ее укрепляет?

В какой степени Система РФ, «предчувствуя» финал, уже сегодня рефлективно готовится опережающе ответить на вызов? Будет ли финал подобен чему-то из обсуждаемых нами сценариев мечты или, напротив, станет интенсификацией всех опаснейших свойств Системы­?

Большая, или Последняя эскалация

В действиях Системы хорошо заметна тяга к простым эскалациям вроде посткрымской и сирийской – назовем их эскалациями А-типа. Но в их подоплеке – неявная готовность Системы РФ к эскалации Б-типа, Большой эскалации – практически моментальному укрупнению всех ставок глобальной игры. Все свойства Системы – верткость, аномальная эффективность, готовность населенцев к сделке с властью – сведутся в единый радикализованный потенциал, ресурс последнего прорыва.

Эскалация Б-типа предполагает неудачу всего ряда А- импровизаций Системы – модернизации в масштабах, предписанных майскими указами, не было и не будет. Предписанного числа высокотехнологичных рабочих мест не создано. Возникший в дни революции на Украине фантом «Новороссии» обернулся стратегическим капканом. То же будет и на Ближнем Востоке – впрочем, как у всех предшественниц Москвы от Турции и Англии до США. Гангренозно вспухает дело с отравлением Скрипалей.

Выходом видится не покидающий Систему «призрак» Б- эскалации. Помня о готовности перейти в максимально эскалирующий проект, она стратегически «спокойна» за себя. Таким проектом некоторые считают большую войну, но проект может быть внутренним: Системе РФ все равно.

И если розыгрыш карт пройдет так же молниеносно, как эскалация, Система сохранит шанс выиграть – равный шансу тотально проиграть.

В Б-эскалации все блоки Системы активизируются. Даже уклад Большой коррупции проникнется высоким патриотизмом. Это и есть гипермобилизация Системы. Призрак ее бродит стимулирующим Систему гормоном, но его не пускают в ход. Б-эскалация Системы – эскалация отчаяния. По-видимому, она возможна для нее лишь единожды, напоследок.

• Эскалация Б-типа срабатывает как общесистемная имплозия остатка ресурсов в последней эскалации на основе сделки населения с властью

Государства Россия нет, государственной опоры не может быть – тем ярче и выразительней вспышка беззаветной лояльности, озаряющая Систему в конце.

Проблемы Финала

Мы знаем, что основное государственное устройство России все еще не найдено. За тридцать лет существования РФ, какой год ни возьми, найдем страх вероятного финала государства. Это отложилось медиамемом «угроза распада России», который журналисты и власть легко освежают.

И недругам РФ, и правящим элитам видно, что за двадцать послеельцинских лет Путин не решил вопрос, с которым его ставили у власти, – вопрос о государственном сбережении России, ее общепризнанной форме, способной развиваться самостоятельно.