Ироническая империя: Риск, шанс и догмы Системы РФ

Такова осень 2008 года – ее лучше отсчитывать от российско-грузинской войны 08.08.08, заканчивая рождественскими каникулами 2009 года. Эта осень включила в себя несколько головоломных зигзагов Системы. От ожидаемой военной конфронтации с Западом, развитие которой могло быть самым бедственным, – к началу мирового финансового кризиса. Обвал финансов выглядел уходом от риска столкновения с США, но затем сам обернулся валом угроз, реальных и симулятивных.

Полугодие прошло в чересполосице попыток шантажа разного рода. От самозапугивания угрозами, хранимыми в памяти Кремля как базовый миф (вроде оранжевой революции, протеста бедняков и распада России), до вполне реальных. Не будь в сентябре краха банка Lehman Brothers, Дж. Буш-младший действительно мог бы ударить по России в отместку за Грузию. И соблазн раздувания безработицы у промышленников действительно был. Здесь Кремль (впервые после 2003 года и дела ЮКОСа) встречается с нешуточной попыткой шантажа со стороны бизнеса. Шантажа законного – нормальными антикризисными действиями, любое из которых вело бы к подрыву путинского консенсуса стабильности.

Операция «Крым», операция «Новороссия» и операция Рейгана в Гренаде. Параллели и различия

Разница между операцией «Крым» и операцией «Новороссия» ясна. В Крыму – эффективность и блеск логистической подготовки захвата. С другой стороны – исстари тлевший бунт богатого, но депрессивного Укровостока против Киева, подкрашенный Луганском в антикапиталистические тона.

Операция «Крым» Путина – аналог операции «Гренада» Рейгана 1983 года и неудавшейся акции Саакашвили в Цхинвале.

Страхи РФ: конспирологическая контрреволюционность Путина

Путин вдохновлен и движим идеей контрреволюции. Но он не знает, против какой революции та направлена. Он боится ожога пламенем, нарисованным на холсте. Такой страх вбирает в себя его мелкие стариковские раздражения. Стремление подвести реальность под этот страх ведет к плохим результатам: мотивы придумываются, откровенно пошлые сюжеты драматизируются.

Конспирология – сама по себе нарратив пошлый и нерелевантный. Конспирологическая реакционность Путина вторична даже по отношению к конспирологии, вторичной по сути. Он реагирует на рассказываемый им самому себе токсичный Story, не имеющий содержания, кроме структуры знакомой сказки. Такая контрреволюционность бесплодна. У нее два роковых дефекта. Во-первых, она не выполняет задачи истинной реакции – опередить революцию превентивной реформой. Во-вторых, не видит истинных опасностей, в том числе от реально протекающих революций.

Стратегичность невежества

Российская Федерация – геостратегический объект в пересечении многих конфликтующих интересов. Если бы Москва попыталась сегодня, в данном ее состоянии разработать мировую стратегию, учтя все эти невообразимые факторы, легко предсказать неудачу. Большая стратегия для России непосильна для нынешних АП, Совета Безопасности и МИД вместе взятых.

Парадоксальным выходом оказывается их общее импровизированное невежество. Иногда оно срабатывает как «верный вывод из ложных посылок».

Отношения постсоветской Москвы с Америкой – яркий симптом мистифицированной политики. При отсутствии реального взаимодействия наций и солидного товарооборота отношения с Америкой – отношения правительств, унаследованные из эпохи холодной войны и давно бессмысленные. Но в контексте Системы РФ американская догма сыграла роль масштабирующего фактора политики. Избавив Москву от необходимости учиться дипломатии, она сохранила у нее стратегический интерес к миру.

Многолетнее господство американской догмы над мышлением и намерениями кремлевской команды – бесполезный в торговом и военном отношении реликт мертвого СССР. Но с избранием Трампа скандал с «русскими хакерами» инсценировал несуществующее «влияние России». Ничего подобного Москва бы не добилась, будь умницей и проводи честную политику добрососедства.

Вообразим, что двадцать пять лет Российской Федерации были бы посвящены поэтапному – то есть остроконфликтному – строительству правовых институтов государства, которое поддерживало бы бизнес, заодно защищая от него население – да еще в условиях демократических выборов. То есть вообразим РФ вне режима Системы РФ. Мало причин думать, что эдакое благонамеренное образование все еще жило бы на этой земле. Впрочем, проверить это нельзя.

Возможен ли украинский двойник Системы РФ?

Революции, независимо от первоначального пафоса, всегда ведут к унификации своих стран. Украина не стала исключением. Мягкая вертикаль Леонида Кучмы, копившего государственный капитал, приучая земли Украины друг к другу, надломилась в «оранжевой революции» и окончательно рухнула с бегством президента Януковича.