Ироническая империя: Риск, шанс и догмы Системы РФ

Украина тоже теперь другая страна. До вызова России Украина была лишь средней страной – теперь она евроатлантический Грааль. Она научилась у «старшей сестры»: надо стать глобальной вещью, чтоб уцелеть возле другой глобальной. Стало возможным возникновение у Системы РФ патологического двойника в виде Системы Украина.

Глава 7 Отдельные недостатки

§ 1. Закон как охота Диктатура закона как пароль тиранических практик

Диктатура закона, появившаяся в качестве выдумки – моего риторического тезиса на пороге 2000-х, неожиданно превратилась в емкий концепт тирании, играющей намеренной неясностью принимаемых законов. Чтобы эта модель стала возможна, отладили думский конвейер законотворчества, присоединив к нему практику ночных налетов телевизионных бригад в сопровождении СОБРа.

Размытость закона-запрета использовалась и в советское время. Законы об «антисоветских клеветнических измышлениях» писаны были расширительно и принципиально неясны. Диктатура закона в Системе РФ развила это свойство избыточной императивности, трактуя его как моральность. Власть зато оставляет себе маневр – выбирать предпочтительные цели его применения.

Диктатура законов – пунктир шокирующих актов поддельной государственной воли, редко проистекающей оттуда, где ищут ее исток. Воли агрессивной, пугливой и произвольной. В каждом отдельном акте, однако, этот пунктир предоставлен как беспощадно всеобщий. Он тиранически не признает ограничений, даже своим законом. Легко решить, что перед нами старинный «неправовой строй», заклейменный поколениями свободолюбцев от Чернышевского и Кавелина до Петра Струве. На деле и это новация – революция, маскирующаяся под архаику.

Диктатура закона: частное узаконивание и выборочность действия закона

Использование государственных институтов в роли кошельков и ключей узкого круга лиц так или иначе опосредовано. Его следует отличать от 1990-х, когда «олигархи» наивно заказывали угодные им законы и нормы регулирования. Законодательная деятельность в Системе устроена сложнее.

Точечно карающая, но корпоративно выгодная норма диктуется стране как всеобщая, морально обоснованная. Она выборочно подтверждает универсальность закона, отвергая как норму для себя. Манипулятивная ценность от этого лишь повышается – коррупционная для немногих и репрессивная для остальных. Государственная Дума превратилась в варварский автомат изобретения уголовных санкций со ссылкой на последние новости криминальной хроники.

Диктатура закона как репрессивное законоприменение. Монополия на непредсказуемость

Система упорно держится за привычные ей инструменты. Есть новые, появившиеся за годы путинского правления. Например, репрессивное законоприменение. Я бы назвал его «пунктирным». Оно состоит в принятии намеренно жестоких законов ad hoc и ad hominem для безжалостного применения их к случайным людям и обстоятельствам. Политика тревожного непостоянства и ненадеги, показавшаяся бы странной солидным автократам, стала признаком путинской атмосферы. Ничего не поясняя, власть меняет темы повестки – от геополитики на коррупцию, от коррупции на «омоложение кадров». Но всегда охраняет монополию на непредсказуемость и требует послушания ей.

Путин раздражается в ответ на предложения «улучшить деловой климат». В принципе справедливости он видит запрос на «уравниловку», обесценивающую атмосферу его личного непостоянства.

• Диктатура закона – это полномочие то предоставлять, то отнимать право граждан на использование ими прав в собственных интересах

Штраф как популярнейшая из репрессий

Штраф – основной вид массовых материальных репрессий в РФ. Он соединяет извлечение дохода в бюджет с наказанием населенцев независимо от вины.

Штраф – это наказание, чаще не связанное с противодействием властям. Это самый признанный вид наказания. Он является поводом к осторожности для населения, испытывающего постоянное чувство вины. Всякий населенец РФ – штрафник, в его собственности лишь еще не отобранное.