Ироническая проза ч.2

 Мы вновь обещали подумать, взяли бланки заявлений... Не хотелось огорчать хорошего человека...

 ...Начался новый учебный год. На линейке, которая состоялась в первых числах сентября, мы с Бегемотом были неожиданно для себя награждены Почётными грамотами Кировского райкома комсомола. А наша новая знакомая, инструктор райкома Наташа в своём коротком выступлении хвалила нас и ставила всем в пример.

 И быть бы нам с Бегемотом комсомольцами, наверное - тем более, что тут уже за нас взялись и наша классная руководительница Александра Ивановна, и школьный комитет ВЛКСМ - но что-то у них (или - у нас?) не заладилось... Знаете, почему мы тянули волынку с этим вступлением в комсомол? А всё очень просто: нам, попросту, лень было всем этим заниматься - штудировать Устав, заучивать наизусть историю комсомольской организации, учить что-то про награды комсомола... И, чтобы от нас с этим делом отвязались, мы решили пойти ва-банк:

 - Нам нельзя вступать в комсомол, отвечали мы с серьёзным видом в ответ на все вопросы, и дальше огорошивали собеседников совершенно дикой информацией: - Дело в том, что мы - франкмасоны! Мы уже вступили в Орден Рыцарей-Тамплиеров, и принесли страшную клятву: больше ни в какие организвции не вступать! И расписались кровью! Так что, с комсомолом - сами понимаете, облом-сЪ!...

 Школу мы закончили в 1989-м году, и сразу же поступили в ВУЗы: я - в Университет на журналистику, а Бегемот - в Политех. Через год Бегемот отчислился, загремел на два года в армию, затем вернулся, восстановился. Затем мы оба закончили свои Alma Mater, но со студенческими привычками завязали не сразу. А главной среди них была - пить крепкие и слабоалкогольные напитки в скверах и парках города, прямо на лавочках. А также - искать приключений на свою голову. И если ты, дорогой читатель, не можешь припомнить ничего подобного из своей собственной биографии, то значит, что ты или кривишь душой, или никогда не был молодым.

 Пересекшись в очередной раз с Бегемотом где-то в городе, мы отправились в тенистый парк на Набережной - нарушать безобразие путём злоупотребления вовнутрь алкоголя в общественном месте. Мы очень быстро злоупотребили, и вскоре нам стало хорошо - настолько, что нам хотелось любить всех людей, и мы были готовы набить морду любому, кто осмелился бы препятствовать нашей любви к человечеству.

 Сотрудник ППС появился на нашем горизонте неожиданно. Он быстро приближался к той самой лавочке, на которой пикниковали мы.

 - Ну всё, - философски сказал Бегемот, - приплыли... Сейчас поедем в райотдел на Фурье, там будет протокол, два часа в обезьяннике, штраф - finita la Comedia! Недолго музыка играла, недолго фраер танцевал...

 А страж порядка, между тем, вдруг замедлил ход. Затем остановился и радостно заорал:

 - БА!!! ЧУБУРЕКИ!!! ЧУБОКСАРЫ!!! ЧУМОДАНЫ!!! Привет, парни! Сколько лет, сколько зим!...

 Перед нами стоял... Да-да, перед нами стоял тот самый мальчишка - Чубурсаев! Правда, теперь это был уже не мальчишка, теперь мы видели перед собой раздавшегося и вширь и ввысь милицейского старшину, который широко улыбался нам:

 - Вы чего тут - водку пьёте, что ли? Давайте, только осторожнее, бутылку спрячте, чтобы никто не прикапывался! У нас усиленное патрулирование, по случаю выходных. Если что - зовите, я здесь! - и он указал рукой на аллею.

 - Чубурсаев, ты - это... - подал голос Бегемот, - ты зла на нас не держи, ладно? Ну, за то, что мы тогда, в школе прикалывались над тобой...

 - Да вы - чего, спятили? - хохотнул наш старый-новый знакомый, - я до сих пор, как вспомню, так ржать начинаю! ЧУМОДАНЫ!... ЧУБУРАШКИ!... Ну ладно, бывайте! - и он двинулся прочь, - Если что - зовите!

 - М-да... - протянул Бегемот. В этот момент он, наверное, подумал о том же, о чём и я: будь на месте  этого парня кто другой - припомнил бы он нам эти чумоданы, показал бы нам та-акие невиданые прежде Чубоксары, до отвала бы нас в райотделе резиновыми чубуреками накормил... Всё-таки, хорошо, когда в полиции служат люди с добрым чувством юмора!

В ежовых рукавицах следствия