Исчезновение

Ну и прочие изменения. К примеру, в детсадах старшего возраста, школах и высших учебных заведениях пятиминутка патриотизма становилась необязательной, хотите – проводите, не хотите – никто с вас не взыщет. Это же касалось ежедневных уроков православия, о необходимости отмены которых, пользуясь отставкой ВВ и как следствие ослаблением позиций патриарха, снова всерьез заговорили мусульманские и еврейские организации. Либо отменяйте, либо добавьте курс истории религии с рассказом об основах ислама и иудаизма… Указом выдвигалось требование пересмотреть условия “патриотического стоп-листа” и, вообще, вернуть НКО, которые прежде гнобили, обвиняя в подрывной деятельности. Еще один указ отменял “закон о забвении”, вернее, вносил в него такие изменения, что, по сути, дезавуировал – отныне нежелательную, нередко компрометирующую чиновников информацию в Сети удалять навсегда станет значительно труднее. Другой указ регулировал показ иностранных фильмов – не только в специальных кинотеатрах, а они наперечет и далеко не во всех даже больших городах, но отныне и в обычных, в новой пропорции: два американских или европейских и один наш. В который раз делалась попытка создания независимого Общественного ТВ…

С чего бы это новая власть решила полиберальничать… Многое приоткрылось в разговора с Вячеславом Сергеевичем, навестившим Якова Петровича в Ново-Огарево.

Генерал изъявил желание расслабиться в русской бане, предпочтя мокрый пар сухому в сауне; Яков Петрович к бане относился положительно, но фанатом не являлся; ответственный за баню офицер службы охраны оставил в предбаннике пару запаренных березовых веников, бутылочки со специально приготовленными настоями мяты, душицы, листа черной смородины и эвкалипта, сложил стопкой полотенца, льняные простыни, шерстяные рукавицы и войлочные колпаки на голову, подготовил самовар, фарфоровый заварник с различными чаями, баночки с вареньями и медом с пасеки патриарха (Яков Петрович знал: вся еда к столу ВВ, тогда и сейчас, поставляется с угодьев патриарха, расположенных неподалеку); от пива и крепкого спиртного Яков Петрович отказался и куратор поддержал его.

Они забрались на горячий полок, Яков Петрович подложил седелку, куратор обошелся полотенцем, перед этим он приоткрыл дверцу печи и

бросил содержимое двух бутылочек с настоями на раскаленные камни, зашипевшие и обдавшие тугой волной жара.

Парился генерал с чувством, с толком: через несколько минут обильного потоотделения снова побрызгал на камни, расстелил во всю длину полотенце, уложил Якова Петровича, надел рукавицы и приступил к священнодействию – легкими поглаживаниями двумя вениками прошелся по телу нынешнего хозяина Резиденции, затем постегал и приступил к похлёстыванию в сочетании с компрессом из веников. Начал со спины, слегка приподнял веники, захватывая ими горячий воздух, и сделал два-три лёгких похлёстывания, на несколько секунд прижал веники к спине.

– Ну как самочувствие? Все в порядке? Тогда я тебе растяжку сделаю, – перешел на “ты”, очевидно, полагая, что голые распаренные тела призывают к простоте общения, вовсе не выглядящей фамильярностью.

Он наложил веники на поясницу и одновременно развел в стороны к голове и ногам. Повторил несколько раз, заметив, что поясница после такой процедуры будет как новенькая.

В завершение сеанса Вячеслав Сергеевич приступил к растиранию: в одну руку взял веник, а ладонью другой, слегка надавливая на лиственную часть, растер туловище во всех направлениях, а ноги и руки – вдоль.

Яков Петрович лежал в изнеможении, шумно, открытым ртом, как рыба на берегу, вдыхал пропитанный ароматом мяты и эвкалипта горячий воздух и длил удовольствие. А неугомонный генерал, передохнув минутку-другую, принялся, покряхтывая, охаживать себя вениками, предоставив под его командами возможность Якову Петровичу завершить процедуру растяжкой и растиранием.

Выйдя из парной, оба плюхнулись в маленький квадратный бассейн с ледяной водой, поохали, попрыгали и снова в парилку. И так трижды…

Обернув себя в простыню и сняв войлочный колпак, распаренный, порозовевший генерал с благодушным видом разлил чай по стаканам в серебряных подстаканниках, сделал первый осторожный глоток и похвалил:

– Чаек что надо…