Исчезновение. Дочь времени. Поющие пески

– Вы достаточно давно в полиции, чтобы знать, что именно такие любители крольчат и совершают убийства, – огрызнулся шеф. – Во всяком случае, ваше дело – просеять этот ваш богемный притон сквозь самое мелкое сито и посмотреть, что останется. Вам лучше взять машину. Уикхем говорит, что оттуда до станции четыре мили и, кроме того, в Кроуме пересадка.

– Очень хорошо. Вы не против, если я возьму с собой сержанта Уильямса?

– В качестве шофера или как?

– Нет, – добродушно ответил Грант. – Просто чтобы он знал план действий. Тогда, если вы отзовете меня оттуда для чего-нибудь более важного – а вы можете сделать это в любой момент, – Уильямс продолжит дело.

– Вы выдумываете самые убедительные оправдания, чтобы вздремнуть в машине.

Грант совершенно справедливо счел это капитуляцией и пошел искать Уильямса. Он любил Уильямса и любил работать с ним. Уильямс был и противоположностью Гранта, и его дополнением. Он был большой, румяный, двигался медленно и редко читал что-нибудь, кроме вечерней газеты, но у него были качества терьера, незаменимые на охоте. Никакой терьер у крысиной норы не проявлял больше терпения и упорства, чем Уильямс, когда он собирал факты. «Не хотел бы я иметь вас у себя на хвосте», – много раз говорил ему Грант за годы их совместной работы.

Для Уильямса же Грант был олицетворением всего блестящего и импульсивного. Он страстно восхищался Грантом и по-доброму завидовал ему. У Уильямса не было амбиций, и он не домогался чужого места. «Вы не знаете, какой вы счастливчик, сэр, что не похожи на полицейского, – говорил Уильямс. – Я… я войду в паб, они только взглянут на меня и сразу думают: коп! А с вами – они взглянут на вас и делают вывод: военный в штатском платье. И ничего другого про вас не думают. Это большое преимущество в такой работе, как наша, сэр».

– Но у вас есть преимущества, которых нет у меня, – заметил однажды Грант.

– Какие, например? – недоверчиво спросил Уильямс.

– Вам стоит только сказать: «Разбегайсь!» – и люди как будто растворяются в воздухе. А когда я говорю где-нибудь: «Разбегайсь!» – все только что не отвечают: «К кому, как вы полагаете, вы обращаетесь?»

– Храни вас Бог, сэр, – произнес Уильямс. – Вам даже не нужно говорить «Разбегайсь!». Вы просто посмотрите на них, и они тут же вспоминают, что у них назначено свидание.

Грант рассмеялся:

– Надо будет как-нибудь попробовать!

Но ему нравилось вежливое преклонение Уильямса, а еще больше нравились надежность и упорство своего верного подчиненного.

– Вы слушаете Уолтера Уитмора, Уильямс? – спросил Грант, когда Уильямс уже вел машину по прямой как стрела дороге, проложенной легионами еще две тысячи лет назад.

– Не могу этого сказать, сэр. Я не очень-то люблю деревню. Родиться и вырасти в деревне – это помеха.

– Помеха?

– Да. Знаешь, как она действительно выглядит в будни.

– Больше Сайлас Уикли, чем Уолтер Уитмор?

– Я не знаю про этого малого, Сайласа, но деревня абсолютно не похожа на то, как ее изображает Уолтер Уитмор. – Уильямс немного подумал. – Он как аристократ-костюмер. Посмотрите на это путешествие по Рашмеру.

– Смотрю.

– Я хочу сказать: что мешало ему жить дома у тетки и проехать по долине реки, как доброму христианину, на машине? Рашмер не такой уж длинный. Так нет, ему потребовались эти ужимки с каноэ и всем прочим.

Упоминание тетки Уитмора подсказало Гранту следующий вопрос:

– Полагаю, вы не читаете романы Лавинии Фитч?

– Я – нет, но Нора читает.

Нора – это миссис Уильямс, мать Анджелы и Леонарда.

– Ей нравится?

– Она их обожает. Говорит, что только три вещи позволяют ей почувствовать себя уютно: бутылка с горячей водой, четверть фунта шоколада и новый роман Лавинии Фитч.

– Если бы мисс Фитч не существовало, ее следовало бы выдумать, – проговорил Грант.

– Наверное, сколотила целое состояние, – отозвался Уильямс. – Уитмор – ее наследник?

– Во всяком случае, предполагаемый наследник. Но исчезла-то не Лавиния.

– Угу. А что мог Уолтер иметь против этого парня – Сирла?

– Может быть, он в принципе не переносит фавнов.

– Кого, сэр?

– Я один раз видел Сирла.

– Да ну!

– Я говорил с ним на ходу – на вечеринке с месяц назад.

– Как он выглядит, сэр?

– Очень красивый молодой человек.

– О-о! – глубокомысленно протянул Уильямс.

– Нет, – сказал Грант.

– Нет?

– Американец, – уточнил Грант не к месту. А потом, вспомнив вечеринку, добавил: – Кажется, его интересовала Лиз Гарроуби, как я теперь припоминаю.

– Кто это – Лиз Гарроуби?

– Невеста Уолтера Уитмора.

– И он? Ну-ну!

– Не спешите с выводами, пока мы не собрали каких-нибудь фактов. Не могу поверить, что в Уолтере Уитморе течет достаточно красная кровь, чтобы стукнуть человека по голове и спихнуть в реку.

– Да, – согласился Уильямс, подумав. – Пожалуй, он мямля.

Это замечание привело Гранта в хорошее настроение, которое сохранялось весь остаток пути.