Исчезновение [Литрес]

– Мы все с таким удовольствием отдыхали! Собирались каждую субботу, а в тот раз решили съездить в соседний городок в новый клуб, посмотреть, какой он… Вечер прошел отлично. В целом. Тамзин крепко выпила, но она часто так делала. Они с Кэти немного поцапались. Я была в баре вместе с Салли, когда они обе вышли из туалетной комнаты с мрачными лицами. Салли сказала: «Ой, только не надо опять!» Они часто ссорились. Были близкими подругами, но при этом – как сестры.

– Из-за чего они поссорились?

– Не представляю. Наверно, из-за какой-нибудь ерунды. Тамзин часто вела себя по-свински, когда ее что-то бесило. Она вполне могла сказать какую-нибудь гадость про одежду Кэти или съязвить по поводу отсутствия у той бойфренда. На обратном пути начался адский дождь… – Оливия как будто ушла в себя, смотря перед собой в пустой Коридор Дьявола, каким он был в ту ночь. – Вдруг кто-то из девочек завизжал, что на дороге человек. Я резко крутанула руль, машина перевернулась… Я вырубилась, а когда пришла в себя, их не было.

Я киваю. Говорить не хочется, чтобы не нарушить атмосферу. Я, конечно, знаю бо́льшую часть истории, но вот это все для слушателей.

– Так я пролежала довольно долго, не в состоянии двинуться… И вдруг увидела, что кто-то торопится к машине. Он как-то возник из пелены дождя. Я закричала, поскольку решила, что это тот, кто стоял на дороге. Но это был Ральф. Просто Ральф. Я знала его, но не близко… Мы виделись иногда в городе и здоровались. Один раз он помог Кэти найти ее кошку. Я его не боялась. А в ту минуту понимала, что надо ему довериться, деваться мне было некуда… – Она печально смеется и кладет ногу на ногу. Один шерстяной носок растянулся и свисает спереди, поэтому кажется, что у нее очень длинная нога.

– А что сделал Ральф?

– Он вызвал «Скорую». Сидел рядом со мной, пока мы ее ждали. Я была в истерике, он пытался меня успокоить, убеждал, что подруги, наверное, побежали за помощью. Но я знала, что это не так, потому что у Кэти был мобильник. Хотя допускала, что аккумулятор мог сесть, что аппарат мог сломаться при ударе… В общем, я дала себя убедить. И, если честно, больше беспокоилась о себе. Нога была зажата, раздроблена… Я знала, что машину придется разрезать. Боялась, что никогда не смогу ходить.

– Да, это легко понять. А вы уверены, что на дороге стоял не Ральф?

– Нет, не уверена. Но он убеждал меня, что его там не было, что он кормил в лесу каких-то зверей – кажется, лису… Ральф обожал животных. Сказал, что услышал лязг металла и добрался до меня через десять минут после случившегося.

Я немного колеблюсь. Оливия ловит выражение сомнения на моем лице и хмурится.

– В чем дело?

Рассказываю ей про фото, найденные у Ральфа в вагончике.

– Скорее всего, их сделали незадолго до аварии. Когда вы заправляете свой «Пежо», на вас зимняя одежда. Вам ведь казалось, что за вами наблюдают? Возможно, это был Ральф. Он следил за вами; не исключено, что именно он стоял тогда на дороге. Может быть, он и стал причиной аварии…

– Но… – Она смотрит на меня в смятении, стараясь переосмыслить все то, что знала эти двадцать лет. – Нет. Это не так. Я говорила тогда полиции. Человек, следивший за мной, ездил на белом фургоне. У него был шрам.

– Шрам? – Ни Дейл, ни Бренда не упоминали об этом.

– Да, вот здесь. – Оливия дотрагивается до щеки. – Очень заметный. От края глаза до середины щеки.

– Вы говорили об этом полиции?

– Конечно! Правда, когда они пришли в больницу, я была еще под воздействием лекарств, мне только что закончили делать операцию. Но они приходили и расспрашивали меня несколько раз.

Я внимательно за ней наблюдаю. Не совсем уверена, что она говорит правду. Если б она сообщила полиции про шрам, была бы соответствующая запись в деле. Оливия только что придумала это, специально для интервью? Чтобы защитить Ральфа? Или оба – и Бренда, и Дейл – по какой-то причине решили не говорить мне об этом? Делаю в памяти пометку – спросить об этом Дейла при встрече.

– Этот человек со шрамом… Что еще вы о нем помните? Какого примерно возраста он был?

Руки на коленях у Оливии нервно сжимаются и разжимаются.

– Все это было так давно… Я бы сказала, под пятьдесят. Грубого вида, небритый. Несколько раз я видела его в припаркованной машине, он сидел на водительском месте. Курил.

– Он никогда не выходил из машины?

– Только однажды. Думаю, он хотел подойти ко мне. Я вела пони в поле и увидела его на противоположной стороне дороги. Он позвал меня…

– По имени?

– Нет, нет. Просто крикнул что-то типа «Эй!». Я и побежала вместе с пони, испугалась… У него был зловещий вид. Весь какой-то неопрятный… Слава богу, он не побежал следом.

– Это был последний раз, когда вы его видели?

– Да. По-моему, это случилось за день до аварии.

Обдумав услышанное, я спрашиваю:

– И с тех пор вы никогда с ним не встречались?

– Нет. – Оливия моргает. – Я спрашивала о нем Салли. В ту ночь, в клубе. Но она никого не замечала. Полиция так и не нашла ни его, ни белый фургон.