Исчезновение Стефани Мейлер

– Думаю, Харви уехал, потому что считал убийцей вас, Шарлотта.

– Что? – удивилась она. – Он думал, что я встретилась с мэром, тот отказался отдавать пьесу и я в наказание всех поубивала?

– Не могу ничего утверждать, – ответил я, – но знаю одно: Островски, критик, видел, как вы уезжали из Большого театра на фургоне Тенненбаума непосредственно перед убийством. Вчера вечером он нам все рассказал. Узнав, что Тенненбаума обвиняют именно из-за этого фургона, он пошел к Харви и сообщил, что видел вас. Дело было в октябре 1994 года. Думаю, Кирк был так потрясен, что счел за лучшее исчезнуть.

Значит, Шарлотта Браун была ни при чем. Из полиции она немедленно отправилась в театр. Мы об этом узнали от Майкла Берда: он сидел там и пересказал нам эту сцену.

Когда Шарлотта появилась в зале, Харви радостно воскликнул:

– Вот и Шарлотта! Какой прекрасный день. Роль трупа мы уже отдали Джерри, а роль полицейского – Островски.

Шарлотта молча направилась к нему.

– С тобой все в порядке? – спросил Харви. – У тебя какой-то странный вид.

Она смерила его взглядом и тихо спросила:

– Ты сбежал из Орфеа из-за меня, Кирк?

Он не ответил.

– Ты знал, что за рулем фургона Тенненбаума была я, и решил, что это я всех поубивала?

– Не важно, что я думаю, Шарлотта. Важно, что я знаю. Я обещал твоему мужу: если он даст мне сыграть пьесу, он узнает все.

– Кирк, погибла молодая женщина. И убил ее наверняка тот же человек, что расстрелял семью Гордонов. Мы не можем дожидаться двадцать шестого июля, ты должен все рассказать сейчас.

– Когда откроется фестиваль, вы в тот же вечер все узнаете, – повторил Харви.

– Но это же безумие, Кирк! Почему ты так себя ведешь? Люди умерли, ты можешь понять?

– Да, умерли, и я вместе с ними! – крикнул Харви.

Повисло долгое молчание. Все взоры были устремлены на Кирка и Шарлотту.

– Так что же, до субботы полиция должна сидеть сложа руки и ждать, когда кончится спектакль и ты соблаговолишь рассказать, что тебе известно? – в отчаянии воскликнула Шарлотта. В ее голосе слышались слезы.

Харви удивленно посмотрел на нее:

– Когда кончится спектакль? Нет, это будет скорее ближе к середине.

– К середине? Середине чего? Кирк, я уже вообще ничего не понимаю! – Шарлотта была вне себя.

Кирк мрачно взглянул на нее и произнес:

– Я сказал, что вы все узнаете на премьере, Шарлотта. Это значит, что ответ содержится в пьесе. “Черная ночь” проливает свет на это дело. Вам все объяснят актеры, а не я.

Дерек Скотт

Самое начало сентября 1994 года.

С момента убийства прошел месяц, и теперь у нас с Джесси не оставалось сомнений в виновности Теда Тенненбаума. Расследование было почти завершено.

Тенненбаум убил Гордона, потому что мэр вымогал у него взятку за возможность продолжать работы в кафе “Афина”. Денежные суммы, снятые и положенные на счет у того и другого, совпадали, свидетель утверждал, что Тед уходил с дежурства в Большом театре как раз в момент убийства, его фургон видели у дома мэра. Не говоря уж о том, что он, по нашим данным, был отличным стрелком.

Любой другой коп давно бы уже отправил Тенненбаума в камеру предварительного заключения и предоставил судебной системе довершить работу. Фактов в поддержку обвинения в преднамеренном убийстве и для начала судебного разбирательства было в избытке, но именно в этом и заключалась проблема: зная Тенненбаума и его дьявола адвоката, мы опасались, что они убедят присяжных в наличии разумного сомнения, которое толкуется в пользу обвиняемого. И Тенненбаума оправдают.

Поэтому мы не хотели торопиться с его арестом. Майор, наблюдая наши успехи, был теперь на нашей стороне, и мы решили немного подождать. Время работало на нас. Тенненбаум рано или поздно забудет осторожность и совершит ошибку. От терпения зависела наша с Джесси репутация. Коллеги и начальство следили за каждым нашим шагом, и мы это знали. Нам хотелось быть молодыми неутомимыми копами, отправившими за решетку убийцу четырех человек, а не дилетантами, опозоренными оправданием виновного с последующей компенсацией ему материального и морального ущерба со стороны государства.

К тому же в расследовании был еще один недоработанный момент: орудие убийства. “Беретта” со сбитым серийным номером. Оружие бандита. Именно это нас и интересовало: откуда у выходца из почтенной манхэттенской семьи подобное оружие?

В поисках ответа на этот вопрос мы втайне прочесывали Хэмптоны. Особенно нас занимал пресловутый злачный бар в Риджспорте, у которого Тенненбаума несколько лет назад повязали за драку. Мы целыми днями торчали у этого заведения в надежде, что там появится Тенненбаум. Но результатом этой инициативы оказался вызов с утра пораньше в кабинет майора Маккенны. Кроме самого Маккенны, там сидел какой-то тип, который с порога нас облаял:

– Специальный агент Грейс, АТО. Значит, это вы те два мудака, что срывают федеральное расследование?

– Добрый день, мистер Любезность, – представился я. – Я сержант Дерек Скотт, а это…

– Я знаю, кто вы такие, клоуны! – оборвал меня Грейс.

Майор объяснил нам ситуацию более тактично: