Исчезновение Стефани Мейлер

В Большом театре собралась изрядная толпа, все хотели пройти прослушивание. Дело шло удручающе медленно. Кирк Харви сидел за столом на сцене и приглашал кандидатов попарно. Они должны были произнести реплику из первой сцены пьесы, написанную на каком-то жалком листочке; претендентам на роли приходилось передавать его друг другу.

Ужасное утро. Льет дождь. Движение на загородном шоссе перекрыто, возникла гигантская пробка. Отчаявшиеся водители яростно сигналят. По обочине дороги, вдоль неподвижно стоящих машин, идет молодая женщина. Подходит к заграждениям и обращается к постовому полицейскому.

Молодая женщина: Что случилось?

Полицейский: Человек погиб. Разбился на мотоцикле.

Претенденты бестолково толпились у сцены, ожидая от Кирка Харви указания подняться. Тот выкрикивал противоречивые команды: сперва надо было взбираться по правой лесенке, потом по левой, то надо было здороваться до подъема на сцену, то, поднявшись, ни в коем случае не здороваться, иначе Кирк заставлял повторить всю процедуру подъема с самого начала. Затем актеры должны были разыграть сцену. Приговор звучал немедленно: Харви кричал “Бездарь!”, и это означало, что кандидат должен немедленно скрыться с глаз маэстро.

Некоторые возражали:

– Как вы можете судить о людях по одной строчке?

– Не стойте над душой, вон отсюда! Режиссер здесь я.

– Можно еще раз попробовать? – попросил несчастный претендент.

– Нельзя! – рявкнул Харви.

– Но мы столько часов ждем, а всего-то одну строчку читаем.

– Слава – это не для вас, ваше место на обочине жизни! А теперь катитесь отсюда, чтобы глаза мои вас больше не видели!

Дакота валялась на диване в гостиной 308-го номера люкс “Палас дю Лак”. Отец устанавливал на письменном столе ноутбук и одновременно разговаривал с дочерью.

– Может, все-таки пойдем на это прослушивание к спектаклю? – предложил Джерри. – Занялись бы чем-то с тобой вдвоем.

– Пффф! Театр – говно, – отозвалась Дакота.

– Зачем ты говоришь такие вещи! А как же чудесная пьеса, которую ты написала? Ее должна была играть школьная труппа!

– Но так и не сыграла, – напомнила Дакота. – С тех пор мне на театр наплевать.

– Подумать только, а в детстве ты была такая любознательная! – с сожалением сказал Джерри. – Что за проклятое поколение, только и сидите в телефонах да соцсетях! Читать не читаете, ничего вам не интересно, только обед свой фотографируете. Ну и времена!

– Чья бы корова мычала, нотации он мне будет читать, – возразила Дакота. – Это твои тухлые передачи превращают людей в мудаков!

– Дакота, не груби, пожалуйста.

– В общем, обойдемся как-нибудь без твоей пьесы. Если нас возьмут, мы отсюда до августа не выберемся.

– Тогда что ты хочешь делать?

– Ничего, – скривилась Дакота.

– На пляж хочешь?

– Нет. Мы когда в Нью-Йорк вернемся?

– Не знаю, Дакота, – рассердился Джерри. – Я правда не хочу с тобой ссориться, но не могла бы ты хоть немножко постараться? Мне, представь себе, тоже есть чем заняться, вместо того чтобы тут сидеть. У “Канала 14” нет яркой передачи на осень, и…

– Так давай свалим, – перебила его Дакота. – Возвращайся и делай все, что тебе нужно.

– Нет. Я договорился, что буду руководить отсюда. Между прочим, у меня сейчас начинается видеоконференция.

– Ну конечно, вечно тебя вызывают, вечно одна работа! Больше тебя вообще ничего не интересует.

– Дакота, тут дел на десять минут! Я же всегда готов побыть с тобой, согласись. Дай мне ровно десять минут, потом будем делать все, что ты хочешь.

– Я ничего не хочу, – пробурчала Дакота, встала и закрылась в своей комнате.

Джерри вздохнул и включил камеру на компьютере: пора было начинать рабочий сеанс видеосвязи с сотрудниками.

За 250 километров оттуда, в самом центре Манхэттена, участники совещания, набившись в конференц-зал на 53-м этаже небоскреба “Канала 14”, болтали в ожидании начала.

– А где патрон? – спросил кто-то.

– В Хэмптонах.

– Ничего себе, прохлаждается, пока мы тут пашем как лошади! Мы горбатимся, а он знай денежки гребет.

– У него, кажется, какие-то неприятности с дочкой, – сказала женщина, дружившая с ассистенткой Джерри. – То ли ширяется, то ли что-то вроде.

– Богатые детки все такие. Чем меньше забот, тем больше с ними проблем.

Внезапно связь установилась, все замолчали. На настенном экране появилось лицо шефа. Все повернулись к нему и поздоровались.

Первым взял слово креативный директор: