Исчезнуть из преисподней

— О чем? — тут же напряглась я. Надеюсь, он не собирается снова мне жаловаться на свою безответную любовь, которую он пережил в первом классе? Впрочем, говорит со всей серьезностью на этот раз, так что вряд ли.

— О расследовании этом странном.

Я тут же заинтересовалась:

— С тобой связывались? — Он кивнул. — Я нашла место, где ее предположительно держали. Оказалось, что это не розыгрыш, все куда серьезнее.

— Ага, и сегодня с самого утра всех жильцов парадной трясут как грушу или яблоню, словно погадать по плодам решили. Четное количество насыпало — похититель среди жителей нашего дома, нечетное — искать в другом месте.

— Я уверена, что они руководствуются другими методами в своей работе. У тебя спрашивали про алиби, так? Что ты сказал?

Он закатил глаза.

— Ты еще… Если хочешь, обсудим все это более основательно, но не здесь. — Он обернулся на мамашу с коляской, которая как раз минуту назад вышла во двор и уже почти с нами поравнялась. Затем, заговорщицки приблизив губы к моему уху, прошептал: — Клевещут на меня.

— Кто?

Его взгляд мне не понравился. Знает, что я? Но я это и не собиралась скрывать. Я просто передала следователю содержание своих бесед с Людмилой Григорьевной, ее сыном и самим Юлианом.

Ответ оказался неожиданным:

— Петенька, кто ж еще. — Я расширила от удивления глаза, и Юлиан счел необходимым пояснить: — Он сам вертелся вокруг меня на днях, в гости напросился, нес какую-то дичь. — Парень закатил глаза. — Юродивый, что с него взять. Вроде пытается что-то сказать, а слова подобрать не может. Так я из него ничего и не вытянул. А когда он ушел…

Драматическая пауза меня выбесила.

— Ну?!

— Не досчитался я пятихатки, что на столе лежала. Вот так.

— Тьфу на тебя!

— А что? Я серьезно! Парень неадекват. Решил, что это его деньги.

— Ну купил он себе полтора килограмма конфет, и что? Тебе жалко? Короче, вали по своим делам, а мне подумать надо.

Удивительно, он даже не сказал «фи, как грубо» или что-нибудь наподобие. Привыкает ко мне.

«И это плохо, — тут же подумала я, — а то и я к нему привыкну».

От этих неприятных дум сразу захотелось чего-нибудь сладкого. Шоколада или какую-нибудь выпечку. «Пирог», — вспомнила я. У меня на кухонном столе дома так и остался испеченный пирог. Надо было взять его с собой, но собиралась я в спешке.

Вернувшись в квартиру, я открыла духовой шкаф и снова тяжко вздохнула. В теории я и тут что-то могу испечь, но муки в квартире нет.

Налив себе очередную порцию кофе и отрезав горбушку от свежего, очень мягкого и приятно пахнущего батона, я подошла к окну. Отпивая пробный глоток, задумалась.

Я сделала, как хотела Светка. Затеяла расследование, привлекла органы, вплела эту историю про масонов и постаревшего студента (а еще и удивлялась потом, отчего следователь косо смотрит и намекает, что я ку-ку). Но дальше-то что? В чем был ее план, если он правда существовал? Как она собирается выкрутиться, если ее похищение — фальсификация? И какова вероятность, что в тот момент, когда она планирует сфабриковать свое похищение, ее реально похищают? Да и зачем? Кому это надо?

— Это явно сделал человек, который был в курсе ее планов, — сделала я вывод, разбавляя слишком крепкий кофе кипятком из чайника. — Алексей? Или тот, второй, с кем она была, когда звонила?

Я снова подошла к окну и с жадностью уставилась на тротуар, будто в надежде, что кто-то из прохожих поднимет транспарант с нужным именем.

Тот, второй — это Юлиан. Теперь уже очевидно. С ним тоже связались? Я говорила и следователю, и Рубцову, что некоторые из соседей видели их вместе. Увы, доказать это нельзя. Может, на двери парадной висит камера? Если есть договор с охранным предприятием, то и камера наверняка имеется, я просто ее не заметила. Возможно, они заходили в подъезд вместе. Впрочем, он снова отвертится. Дескать, подержал соседке дверь, что такого? Я же джентльмен. В общем, все упирается в распечатку звонков. Если они созванивались, то он уже не сможет врать, что она встречалась с Петей, а не с ним.

И тут я кое-что вспомнила. Как он сказал? Петя напросился в гости? Сделал вид, что хочет поговорить, но ничего толком не сказал? Жаль, я не запомнила, что Юлиан точно сказал: Петр вертелся вокруг него или все же по квартире? Зачем аутисту приходить к соседу, которого он ненавидит и считает чуть ли не дьяволом во плоти? Может, чтобы подбросить ему улики? Может, записи изначально были спрятаны не в тридцать третьей квартире, а в тридцать четвертой, а? Ну почему, почему Света не называла имени? Тем более если подозревала своего кавалера? Этому должно быть объяснение.

Шум за стеной прервал мои мысли. К сожалению, это было не слева за стеной, где квартира соседей, а справа, где расположена детская. В этот раз я не прикрепляла волосок к двери, когда уходила. Понять, был ли кто здесь в мое отсутствие, нельзя. А вдруг он не просто был — что, если он еще не ушел?..

Страх, резко воцарившийся в моей душе, заставил меня задрожать всем телом. Так, спокойно, дыши. Я снова сама себе напугала. Там никого нет. Если бы был, я бы раньше услышала. Он бы как-то проявил себя.