Исчезнувшая герцогиня

Сейчас Фиону не интересовала леди Мораг. Все ее мысли крутились вокруг одного: внутреннего состояния герцога. Как он чувствует себя, окруженный страшными подозрениями, предоставленный сам себе, практически не имеющий друзей?

Для человека с иным характером — менее горделивым, менее властным — ситуация, возможно, сложилась бы по-другому. Наверное, такому было бы легче справляться с многочисленными сложностями, возникшими после исчезновения герцогини.

«Если он невиновен, — размышляла Фиона, — то, должно быть, ему ужасно трудно сознавать, о чем шепчутся за его спиной, почему от него безмолвно отказались. И ведь никто не разговаривает с ним о своих подозрениях открыто! Ситуация почти безвыходная!»

Неожиданно ей в голову пришла поразительная мысль: быть может, нынешний герцог именно поэтому не попытался наладить отношения с братом после смерти отца?

«Нет, — тут же возразила себе она. — Наверняка он знал, что Иан при любых обстоятельствах поддержит его. Почему он не обратился к брату? Почему?» — недоумевала Фиона.

— А теперь давайте поговорим о вас, — неожиданно предложил граф.

— Обо мне? — Фиона удивленно пожала плечами. — Я вас не понимаю…

— Мне интересно узнать о вас как можно больше!

Взгляд графа говорил красноречивее любых слов и фраз. Фиона смутилась.

— Мне… мне пора возвращаться, — торопливо пробормотала она. — Надо будить Мэри-Роуз. Будем заниматься с ней музыкой.

— Уверен, что девочка крепко спит, поэтому вовсе не нуждается в вас, — с улыбкой сказал граф. — Тогда как я — очень нуждаюсь.

— Позвольте мне напомнить вам, милорд, что я нахожусь здесь в качестве гувернантки Мэри-Роуз, — краснея, воскликнула Фиона.

— Позвольте мне сообщить вам, что вы совершенно не похожи на гувернантку. Вы настолько красивы, мисс Уиндхэм, что я начинаю всерьез задумываться в подозрениях леди Мораг. Вы не колдунья?

— Не смейте так говорить! — отрезала Фиона.

— Ничего не могу с собой поделать. Я ясно ощущаю, что вы меня все больше и больше очаровываете, — ответил граф.

— Все дело в том, милорд, что вы просто пытаетесь флиртовать со мной. А это недопустимо! Сами понимаете, что герцог с удовольствием воспользуется любым предлогом для разлучения меня с Мэри-Роуз. Я этого не переживу! — пытаясь сохранять спокойствие, сказала Фиона.

— Я не флиртую с вами, — ответил граф.

Его голос стал проникновенным, а в глазах появилось нечто такое, что насторожило ее.

— Пожалуйста… пожалуйста, — воскликнула Фиона, — ничего больше не говорите. Я и так нахожусь в весьма затруднительном положении. Мне страшно оставлять девочку одну среди этих суровых шотландцев, поэтому, я должна вести себя крайне предусмотрительно!

— Я прекрасно понимаю вас, — пылко сказал граф. — Прекрасно понимаю! Но мне невыносимо видеть вас одну. Я хочу так много сказать вам, так много объяснить! Мне трудно носить это в себе!

— Но вы не должны ничего мне говорить! — твердо ответила Фиона. — И не забывайте: вам опасно проявлять ко мне интерес.

— Но у меня есть глаза, а в моей груди бьется сердце! Я не в состоянии вести себя иначе. Боже праведный! Никогда в жизни в самых смелых и неожиданных мечтах я не мог представить, что в стенах этого замка я увижу однажды такую необыкновенную красоту!

Он говорил так страстно, что Фиона тихо засмеялась.

Подойдя к входу во внутренний двор, оба они с изумлением заметили знакомую фигуру спускающегося по лестнице у центральной двери человека.

Это был герцог. Он переоделся, сменив клетчатые штаны на килт.

Фиона отметила, что смотрится герцог просто потрясающе, хотя кажется сейчас еще более властным.

Он направился к ним, и у Фионы все сжалось внутри, как будто ее застали за совершением какого-то злодеяния.

— Как ты рано вернулся, Эйден! Что-то случилось? — спросил граф.

— Нет, все в порядке. Когда ты оставил меня, мне стало ужасно скучно, и я решил тоже не ездить в такую даль. Вернулся домой, — ответил герцог.

Фиона заметила, как внимательно и многозначительно оглядел герцог сначала графа, потом ее, и поняла, что он догадывается о происходящем.

— Я должна разбудить Мэри-Роуз, ваша светлость, она спит после ленча.

Фиона учтиво поклонилась и поспешно направилась к входу в замок.

Она взлетела вверх по лестнице, ведшей на второй этаж, чувствуя неловкость и смущение.

«Я не сделала ничего плохого. Моя личная жизнь никого не должна касаться», — твердила она себе, пытаясь успокоиться.

Ей вдруг стало страшно. Любовь к Мэри-Роуз и постоянная угроза потерять ее не давали ей покоя.

Девочка все еще крепко спала, когда Фиона вошла в детскую, и, передумав будить ее, она тихо прошла в гостиную, располагавшуюся напротив их личных комнат.

Здесь было просторно и уютно. Мистер Мак Кейт распорядился принести сюда пианино, что привело Мэри-Роуз в неописуемый восторг.

Она уже прекрасно играла для ребенка ее возраста, хотя удивляться тут было нечему: ее мать обладала исключительным музыкальным дарованием.

Фиона играла на пианино с большим удовольствием, хотя не имела и половины способностей сестры-гения.