Исчезнувший мир

Она была на несколько лет моложе меня и чуть выше, черные волосы забраны в плотный узел, на шее круговая татуировка – надпись готическим шрифтом: NOVUS ORDO SECLORUM. Я поняла, что знаю эту женщину, хотя и не могла понять откуда, но точно уже с ней встречалась. Выглядела она как стильная библиотекарша – с крупными очками в черной оправе, шерстяной юбке и кожаных сабо.

– Значит, Вивиан, – сказала я, пожимая ей руку.

– Невероятно, – отозвалась она. – Это же Шэннон Мосс.

Когда я услышала ее голос, то в голове щелкнуло узнавание – Шона. Я вспомнила медную шевелюру. Это была Шона, которая когда-то спасла мне жизнь во фруктовом саду мисс Эшли. «Тебя хотят убить», – сказала она, и той ночью в саду на меня набросилась быстрая черная тень, Кобб, я вспомнила красный поток его крови и чей-то предсмертный крик, прежде чем я побежала. Это умирала Шона, или Вивиан, в этом я не сомневалась. Кобб убил ее, перед тем как погнался за мной. Но эта женщина не знала о той своей версии, та жуткая история ее не коснулась. Волосы у нее были цвета воронова крыла, а не медные, да и вес изменился – она похудела, черты лица заострились. Но, безусловно, она. Вивиан, так назвали ее агенты Иган и Цвайгер. И в памяти щелкнуло: бабочка под стеклянным колпаком.

– Шэннон уже давно расследует террористические акты, связанные с Бакханноном, – объяснил Нестор, – и в одном старом деле мы наткнулись на имя доктора Питера Дрисколла.

Взгляд Вивиан заледенел.

– Понятно.

– Вивиан работала под прикрытием, – сказал Нестор. – Несколько лет провела внутри сети Хильдекрюгера. Те сведения, которые она добыла, спасли много жизней.

Она работала под прикрытием и в другой НеБыТи, когда пожертвовала жизнью ради меня.

– Приятно познакомиться, – сказала я.

– Шэннон хочет больше узнать о твоих отношениях с Ричардом Харриером.

– И если ты когда-нибудь слышала о Карле Дерр, – добавила я. – Она была адвокатом из Канонсберга, убита весной 1997 года.

– Нет, это имя я не слышала. Но Харриером я занялась только после одиннадцатого сентября.

– Дрисколл собирался встретиться с Карлой Дерр в тот день, когда ее убили, – пояснил Нестор.

Вивиан покачала головой, фамилия Дерр ни о чем ей не говорила.

– У Хильдекрюгера были списки целей, – сказала она. – Дерр, вероятно, была целью, точно не знаю. Нестор наверняка рассказал о моем отношении к смерти доктора Питера Дрисколла. Он был в этом списке.

– Расскажи про список. Кто еще там был? – попросила я. – Откуда он вообще взялся?

– Список составил Хильдекрюгер, и он же позаботился о том, чтобы все из этого списка погибли. Я никогда с ним не встречалась. Его называли Дьяволом. У меня было такое чувство, что он надолго исчезал, а потом появлялся с обновленным списком. Мне так и не позволили к нему приблизиться.

– А с кем ты была близка?

– У меня были отношения с Ричардом Харриером. Из всех, с кем я встречалась, он был ближе всех к ядру группировки, – ответила Вивиан.

– Я застукала Харриера с Эшли Байтак в ту ночь, когда мы штурмовали дом в Бакханноне, – сказала я.

Нестор улыбнулся.

– После ареста он провел некоторое время в федеральной тюрьме, но мы не сумели связать его с лабораторией химоружия, не считая отношений с Эшли Байтак. Он отсидел пять лет и вышел, выиграв апелляцию.

– Но к тому времени, как он покинул тюрьму, Харриер стал полным отморозком.

– Была еще женщина по имени Николь Оньонго, – сказал Нестор. – Ты ее помнишь?

– Да, – ответила я, припоминая, что она сказала тогда в сгущающихся сумерках у амбара мисс Эшли: «Я невиновна». – Николь была связана с убийством Патрика Мерсалта.

– Точно. Я допрашивал Коль в самом начале нашего расследования убийств семьи Мерсалта, как только мы вычислили, что она и есть женщина с найденных фотографий. Помнишь? Самоубийство, комната с зеркалами?

– Помню.

– Я вышел на нее с помощью номера машины из гостиничных записей. Я ее допросил, но отпустил, на нее ничего не было. Тогда мы решили, что она просто связалась не с тем человеком не в том месте и не в то время. Но Брок хотел еще раз с ней поговорить, у него что-то на нее появилось, и как раз когда он погиб, я объявил ее в розыск.

– Но она исчезла, – сказала я. – Брок не сумел ее найти.

– Просто испарилась, – подтвердил Нестор. – Но через несколько месяцев, уже после смерти Брока, Коль сама со мной связалась. Она была в панике, сказала, что хочет заключить сделку ради защиты. Коль боялась, что убийца Патрика Мерсалта убьет и ее, и я ею занялся. Она стала для нас ценным ресурсом.

Ценным ресурсом. Информатором. Нестор сидел за столом со скрещенными пальцами, Вивиан – в кожаном кресле рядом со мной. Николь, видимо, рассказала Нестору то же, что однажды рассказывала мне. О Хильдекрюгере, о Коббе, Эсперансе, Вардогере. Она раскрыла информацию о КК ВМФ, «Глубоких водах» и «Либре».

– Что она тебе рассказала?

– Мы предложили ей программу по защите свидетелей, но она скользко себя вела, – сказал Нестор. – Я встречался с ней несколько раз, но она рассказала не много, была слишком напугана. И в конце концов согласилась ввести в этот круг Вивиан в обмен на неприкосновенность.