Исэ моногатари

В давние времена дама пожилая, но в сердце еще хранившая пристрастье к житейским наслаждениям, думала: «А, как бы познакомиться мне с этим столь чувствительным кавалером!» Но случаев удобных высказать свое желанье у нее не было, почему она собрала своих сыновей и им рассказала свой будто бы сон. Из них двое дали ей решительно бесчувственный ответ, а третий разгадал ей так: «Сон приведет к тебе хорошего кавалера», и вид у дамы пожилой был очень довольный. «Все другие лишены чувства. Как бы познакомить ее с этим Дзайго-Тюдзё» — было в мыслях сына. Он встретил его на охоте. Взяв коня под уздцы, он сказал ему: «Так и так, вот в чем дело». Тот сжалился и, к ней отправившись, лег с нею. Но вот после этого кавалер тот показываться перестал, отчего дама, придя к его дому, стала подсматривать сквозь щели ограды.

Кавалер, заприметив ее, сказал:

«Д'о ста лет —
одного лишь не хватает!
Водоросли-кудри…
Облик этот предо мною,—
видно из любви ко мне».

Сказал он и, приказав оседлать коня, поднялся уходить. Видя это, та, не разбирая терновников, шиповников, в смятении побежала и, домой придя, легла. Кавалер же стоял и тайком подсматривал, что делала дама; видит: она лежит и вздыхает…

«Значит и сегодня
одна без милого в ночи
лежать я буду!
Лишь подостлав одну одежду
на узком ложе».

Проговорила она, и кавалеру стало жаль ее; и он ночь эту с нею спал.

Вот пример того века. Любил ли даму он иль не любил, но сердце было у кавалера, что разницы не показывало этой.

63

В давние времена кавалер, ввиду того, что дама не вступала с ним тайком в сношения, в волнении: где она? — сложил:

«Если бы стал я
веющим ветром,—
за жемчужные завеси,
щель отыскав,
постарался б проникнуть!»

И дама в ответ:

«Неуловимым ветром
хоть и стал бы ты,—
в жемчужных занавесках
кто б тебе позволил
щель найти» [74]

X

64

В давние времена жила дама, что была любимицей микадо и имела разрешение на цвета. [75]Была она двоюродной сестрой той фрейлины, что была матерью микадо. Во дворце служивший кавалер — из Аривара [76]— еще очень юн был и с этой дамой был знаком.

Кавалеру разрешались еще покои дам, [77]и он, уходя туда, где была дама, около ней все время пребывал. «Это невозможно! И ты погибнешь сам… Не поступай так!» — говорила дама, [78]а он:

«Любви уступила
осторожность моя…
И если так будет, но с тобою зато
встречаться могу я,—
пусть будет!»

Сказал… и она в свой собственный покой [79]ушла, — но он, еще пуще не остерегаясь хоть бы того, что люди их увидят, к ней в покой пришел. Отчаявшись совсем, дама в дом родной уехала. А тот: «Вот хорошо!» — подумав, туда к ней стал ходить, и люди, об этом слыша, все кругом смеялись.

Ранним утром, как видал управляющий дворцом, он возвращался во дворец, сам снимал обувь и внутрь, на место ее бросал. [80]Все время непристойно так вел себя он, и судьба его должна была пропасть так понапрасну, так что кавалер этот, поняв, что в результате погибнет он, к богам [81]и буддам воззвал: «Как-нибудь сдержите вы это мое сердце!», — но чувствовал одно, что возрастает все более оно; чувствовал одно, что любит безудержно… Тогда, позвав кудесников и чародеев, ушел, чтобы свершить обряды очищения от наваждения — чтоб любовь прошла. Очистился уже, — а тоски размеры еще больше возросли. Он чувствовал одно: сильней любовь его, чем была раньше…

«То очищенье,
что в реке „Омовенья“ свершил,
чтоб не любить мне,
увы, оказалось
неугодным богам!»

Лицо и вся наружность микадо прекрасны были, и когда дама слышала, как на заре он, приняв в свое сердце будды святое имя, голосом столь величавым призывать его изволит, горькими слезами обливалась: «Такому государю и не служить… Вот жребии неудачный, вот печаль! Им — тем кавалером — связана я вся…» — так говоря, рыдала.

Пока происходило так, микадо услыхал об этом всем и кавалера в ссылку сослал, а даму фрейлина, ее сестра, из дворца [82]удалила и в сарае родного дома в наказание заключила… И она, в сарае заключенная, рыдала:

«„Из-за себя“ — как имя
того червя, живет что на траве
морской, что жнет рыбак… [83]
Навзрыд рыдаю,—
на свет же не ропщу».

Так плакала она, а кавалер из места ссылки в ночь каждую сюда являлся [84]и, на флейте красиво так играя, голосом прекрасным столь жалобно пел песни. Поэтому она, заключенная в сарае этом, что тут он, знала, но свидеться, конечно, не могла.