Ищейки Российской империи

Авроре выдали двух парней для охраны, а остальные ребята, под предводительством высокого юноши в плаще, ворвались в церковь, и спустя несколько минут оказались на крыше — видно, у них проблем с поиском нужной двери не возникло. «Сидеть!», поспешно приказала Лиза неуемному псу. Тот как по волшебству прекратил бурную деятельность по вымачиванию хозяина в своих слюнях и с невинным видом уселся рядом с ним.

— Филипп Петрович, ваш Перстень — он валялся на полу; нашел его по геопозиции; что случилось? Вы в порядке, шеф? — на одном дыхании выпалил юноша в плаще. На вид лет 28–30, худощавый, благородный профиль, аристократический воротник-стойка и непослушные вихры на висках… Он напоминал поэта-декабриста Одоевского, чей портрет висел у дедушки в кабинете. — Мы с городовыми торопились как могли. Простите, что так долго: "Среди толпы ликующей и праздной, нарядной суетой объят со всех сторон…³"

— Всё в полном порядке, граф, — промурлыкал Филипп Петрович, бережно надевая Разумное кольцо на палец, — как видите, мы с Елизаветой Андреевной совершенно не пострадали, благодаря ее удивительной смекалке — и своевременному вмешательству голубушки Авроры. Это ведь она успела перехватить сигнал церковного квадрокоптера и вернуть заложника с небес на грешную землю?

— Кроме Авроры, это никому не под силу, — кивнул юноша.

— Фух, значит, я еще в своем уме, и никакое это было не чудо, — с облегчением отметила Лиза. — Вот не зря я никогда не верила во всякие церковные штучки — плачущие мощи, исцеляющие видения и что там еще. Конечно же, объяснение простое и прозрачное, как авоська. Сигнал квадрика перехватили!

Про сверхъестественное перемещение между мирами, которое она лично испытала сегодня же, причем буквально три часа назад, Лиза в этот момент напрочь забыла.

— Авоська? — Юноша озадаченно уставился на Лизу.

— Простите, коллеги, во всей этой кутерьме совсем упустил из вида правила этикета… Граф фон Миних, Александр Александрович. Елизавета Андреевна Ласточкина, моя спасительница.

— Рад встрече, — церемонно наклонил голову юноша.

Лиза, которая впервые в жизни видела настоящего, живого графа, да еще и с капельками пота на висках, не растерялась и с достоинством ответила:

— И я рада, товарищ граф. А авоська — это веревочная сумка для продуктов. Если подумать — супер эколочная вещица! Мы, знаете ли, тоже не лыком шиты, разбираемся в тенденциях.

Граф беспомощно смотрел на нее, кажется, не понимая ни слова.

— Мы? — переспросил он.

— Елизавета Андреевна прибыла к нам издалека, — вмешался Филипп Петрович. — Но об этом после. Сейчас есть дела поважнее, дорогие мои.

— Чудная вечеринка на крыше, господа! Не хватает только музыки, напитков, танцев и веселья — но спасибо, что пригласили.

В разговор вклинился жизнерадостный парень в белой шинели, который до той поры был занят отдачей приказов остальным городовым — те с превеликим трудом поднимали совершенно расклеившегося Мяурисио и наряжали его в наручники. Кто-то из стражей порядка милосердно накинул на льняные плечи котокомандира легкое одеяло из фольгированной ткани.

— Унтер-офицер Максим Абрикосов, жандармерия Санкт-Петербурга. Можно просто Макс.

Паренек, не дожидаясь официальной церемонии, прищелкнул каблуками ботфортов и слегка наклонил голову в лохматой белой шапке. Его форма отличалась от одежды коллег: на груди, помимо двух рядов золотых пуговиц, мельтешили какие-то нашивки, да и на алых погонах было больше полосок. Коренастый, живые любопытные глаза. Слегка за тридцать.

Полная противоположность графу Александру, окутанному неким романтическим ореолом. Сейчас вот граф картинно стоял в свете прожекторов, хмурясь на дразнилку с перьями.

— Лиза, — сухо представилась она.

Некогда ей было знакомиться со всякими унтер-офицерчиками. Ей нужно было бежать к Пуське, и сразу домой. Но без Филиппа Петровича, опасалась Лиза, кота ей попросту не отдадут. Шеф же спускаться не спешил. Поэтому приходилось торчать здесь, на крыше, открытой всем морским ветрам, и слушать всякую ерундистику, которую нёс этот парень в высокой шапке с золотым двуглавым орлом.

— Елизавета? Царское имя. Сударыня, ответьте мне только на один вопрос: вам было больно?

— Что?

— Падать с Олимпа на нашу грешную землю?

Лиза хмыкнула.

— Скажите спасибо, что не грохнулась с крыши, на радость зрителям.

— Кстати о зрителях: вы в курсе, что мы в прямом эфире «Всемогущего»? — Макс кивнул на ближайшую летающую камеру. — На нас сейчас смотрят не только те, кто остался на площади, но и миллионы бездельников по всему миру. Хорошо хоть, звук не пишется — дроны мешают, жужжат. Так что можете помахать ручкой своему бойфренду, сударыня, у вас ведь есть бойфренд?

Ответить ей помешал возглас графа Александра:

— Так вот где был микрофон, Филипп Петрович! Прямо в ручке этого жезла.

Мягкий голос графа, многократно усиленный динамиками, отразился от соседних храмов.

Люди, медленно разбредавшиеся с площади (Мяурисио уже увели, кот сидел в корзине и трюков не показывал, на крыше ничего интересного уже не происходило), одновременно остановились и повернулись к экрану.