Ищейки

— Ладно, посвяти меня в современный жаргон. Как мне его называть? Временным специалистом по наблюдению за частной собственностью?

Она рассмеялась:

— В любом случае, он охранял мебельный склад.

— Люди, которым нечего терять, порой решаются на отчаянные шаги.

Джули продолжала невозмутимо излагать собранные факты.

— Он работал на «Неуязвимых» четыре года. Ему нравилось дежурить одному, что вполне устраивало компанию, поскольку большинство охранников предпочитают работать в команде, тем более по ночам.

— Одиночка.

— Абсолютный, если верить начальнику кадров, но это никак не мешало его работе. Аккуратный, добросовестный, собранный, всегда начеку.

— Такой бы и нам пригодился. — Даймонд задумался, усваивая полученную информацию. — «Неуязвимые» — это крупная организация, верно? Охрана, защита, безопасность. Я видел на улице их грузовички.

— Они сотрудничают с банками и строительными обществами, — заметила Джули. — Сид также работал на инкассаторских машинах. Кроме того, компания устанавливает сигнализации.

Даймонд прервал разговор, увидев Джона Уигфула.

— Какие новости, Джон? Кажется, ты что-то накопал, или я ошибаюсь?

— Я тут подумал… — начал Уигфул.

— Как жаль, что я не могу себе это позволить. О чем?

— О той загадке. Второй стишок. Мне кажется, я его наполовину разгадал.

— Какую половину? Минутку, Джон. — Он махнул рукой группе сотрудников, что-то шумно обсуждавших за столом. — Вы можете немного помолчать? Старший инспектор Уигфул хочет кое-что сказать.

— Я имею в виду две последние строчки, — пояснил Уигфул. — «В запертой комнате можно найти Леди (подсказка — семнадцать)».

— И что?

— Мне пришло в голову, что «семнадцать» — это номер главы из книги, которую собирался читать Моцион. Джон Диксон Карр, «Лекция о тайне запертой комнате», глава семнадцать. Если леди — королева Виктория, то в шараде говорится, что мы должны искать ее в запертой комнате под номером семнадцать. Именно там и оказался «Черный пенни».

— Ты думаешь? — Даймонда, казалось, не слишком впечатлил этот образец дедукции.

— По-моему, это вполне логично, — уверенно ответил Уигфул.

— Абсолютно логично, — согласился Даймонд. — Хотя немного поздно, верно? Мы уже ничего не можем сделать. Этот умник, стащивший марку, вовсе не собирался нам ничего подсказывать. Откуда мы могли знать, что марка окажется в семнадцатой главе какой-то случайной книги, написанной шестьдесят лет назад? У нас не было ни одного шанса. Как и предыдущее четверостишие, оно стало понятным только после того, как все уже произошло. А что насчет первых двух строчек? Как они звучат?

Джули помнила их наизусть:

Виктория, важная старая дама, где ты?
Доколе тебе скитаться?

Уигфул, немного уязвленный, возразил:

— Но тут все ясно, разве нет? Проблема была в последних строчках.

— Выходит, ты знаешь, кто такая «старая важная дама»?

— Виктория, конечно.

— Не могу с тобой согласиться, старина, — покачал головой Даймонд. — По-моему, речь идет о мистере Майло Моционе.

Уигфул поморгал, потом воскликнул:

— Этот парень гей! Возможно, ты прав.

— Надо быть таким грубым мужланом, как я, чтобы смекнуть, в чем дело, — добавил Даймонд.

Уигфул кивнул:

— Верно.

— Но что нам это дает? — продолжал Даймонд. — Мы можем сказать только одно: марка нашлась не случайно. Все шло по плану. «Черный пенни» оказался именно там, где предполагал преступник. А Майло Моциона просто использовали.

Джули возразила:

— Кроме того, вору было известно, что Майло возьмет книгу на встречу «Ищеек» и раскроет ее на главе семнадцать.

— В точку! — воскликнул Уигфул. — Это сильно сужает круг подозреваемых. Можно пересчитать по пальцам одной руки.

— Скорее, двух, — вставил Даймонд. — А может, придется использовать и ноги.

— Но я говорю об «Ищейках».

— Их шестеро.

— Да, но Майло можно вычеркнуть, — заметил Уигфул. — Остается пять: миссис Уайчирли, мисс Чилмарк, миссис Шоу, мисс Миллер и один мужчина — Руперт Дарби.

— А Сид Тауэрс?

— Он мертв.

— Когда украли марку, он еще не был мертв, — напомнил Даймонд. — Если бы я расследовал кражу марки, то не стал бы сбрасывать со счетов Сида Тауэрса, все равно, живого или мертвого.

— Думаешь, этот человек мог провернуть такое дело?

— Разумеется. Он был незаметен, но отнюдь не глуп. Прекрасно разбирался в вопросах безопасности. Знал, как незаметно проникнуть в здание.

— Пожалуй. Но мне трудно представить, что Тауэрс стал бы писать стишки-загадки.

— Почему бы нет? Он читал детективные романы. У него было много свободного времени, чтобы как следует все обдумать. Загадать полиции загадку — это могло его возбуждать.

Уигфул обдумал его слова.

— Да, вероятно. Но почему его убили? — Он наставительно поднял палец, отвечая на собственный вопрос. — Вероятно, убийце не понравился способ, которым вернули марку. Самый естественный подозреваемый — Моцион, однако у него есть алиби.

— Брось, Джон, — резко отозвался Даймонд. — Убийство — мое дело. Не хочу, чтобы в него вмешивались.

— Ну, ты-то даешь мне советы.