Ищем человека: Социологические очерки. 2000–2005

Неудивительно, что наибольшие показатели недовольства «монетизацией», поддержки выступлений протеста и заявленной готовности в них участвовать отмечены среди избирателей компартии, а затем среди электората «примкнувших» к ней в стремлении использовать в своих интересах настроения протеста ЛДПР и «Родины». Но негативные реакции на «реформу» и сочувственное отношение к протестам преобладают также в электорате «Единой России», депутаты которой обеспечили принятие пресловутого закона. Это, кстати, показывает, что массовые сторонники «Единой России» (в отличие от своих штабов и активистов) отнюдь не отличаются идеологическим единством.

Шумные демонстрации в поддержку протестов позволили левопопулистским партиям привлечь к себе общественное внимание. Отвечая на вопрос, какие партии наиболее активно отстаивают права «льготников», респонденты чаще всего упоминали КПРФ (27 %), «Родину» (12 %), «Единую Россию» (8 %), ЛДПР (7 %), по 2 % указали «Яблоко» и национал-большевиков; 25 % опрошенных таких партий вообще не знают, а 29 % затруднились ответить (январь 2005 года, N=1600 человек).

Не может не броситься в глаза сдержанность реакций и позиций избирателей демократических партий – «Яблока» и СПС (особенно последних). Эта ситуация требует особого рассмотрения.

Демонстративное молчание демократов

В некоторых регионах в массовых выступлениях протеста представители СПС и «Яблока», а также их молодежных организаций оказывались вместе со сторонниками КПРФ, «Родины», ЛДПР, НБП и др., но не как инициаторы, а скорее в роли примкнувших. Но сами эти партии и их лидеры предпочитали осторожно отмалчиваться, видимо, считая, что это действия «чужого» электората, который используют в своих интересах политические оппоненты демократов. В таких суждениях можно обнаружить оттенок инфантильного интеллигентского снобизма и даже некоторую долю опасений в отношении «низовых» реакций. Тем самым как будто воспроизводится «исконная» и порочная российская триада «власть – народ – интеллигенция», в рамках которой просвещенная публика, опасаясь разгула массовой стихии, обрекала себя на изоляцию и беспомощность. И оставляла социально слабых (пожилых, пенсионеров, льготников) под влиянием консервативного популизма. Такая ситуация имеет свои исторические корни, но никак не может считаться нормальной. Консервативные и патриотические популисты с определенным успехом могут использовать массовое недовольство в интересах собственной популярности лишь потому, что им это позволяет и сегодняшнее состояние российского общества, и существующее в нем разделение партийно-групповых интересов (которое закрепляет бюрократическая авантюра «реформы льгот»). Как известно, «проблема пенсионеров» имеется практически во всех развитых странах, где эта группа составляет, как и в России, около трети населения и служит не социальной базой «левых» авантюристов или консерваторов, а скорее опорой социальной стабильности и политического центризма. Конечно, никакая власть и никакая политическая партия не может в одночасье решить проблему нормальной обеспеченности пожилых и социально слабых. Но подготовить, просчитать, обосновать, разъяснить людям реальную программу ее решения, рассчитанную на определенную перспективу, способны – а значит, и обязаны — только грамотные «либералы». Ведь только такую программу можно противопоставить нынешнему бюрократическому авантюризму, дискредитирующему либеральные принципы.

Ожидания и лозунги

По данным массовых опросов, наибольшую поддержку населения получили следующие требования, выдвинутые в ходе протеста против «монетизации»: