Ищи горы

— Что — папа? Земляне помешались, — сказал Тигран, обращаясь почему-то к Марану. — Никто не желает утруждать себя, рожая детей. Это, наверно, самая трудноразрешимая проблема современной земной цивилизации. Каждый этап развития создает свои трудности, Маран.

— В этой проблеме есть некая надуманность, — недовольно вставил Дан. — Земля и так перенаселена, и небольшое снижение прироста…

— Небольшое? Прирост упал практически до нуля.

— Ну и что? Нас достаточно много.

— Пока да. Но через век, другой мы станем перед угрозой вымирания.

— Ты преувеличиваешь, папа, — сказала Наи, садясь на диван рядом с Даном и придвигая к себе термос.

— Преувеличиваю? Я рад, что молодежь единодушна, но… Сколько сейчас всего землян, молодежь?

— Пять с половиной миллиардов, — мгновенно ответил Дан.

— Верно. А помните ли вы, что эта цифра была достигнута полтора века назад? И что случилось потом?

— Для «потом» имелись объективные причины, — возразил Дан. — СПИД и прочие вирусные пандемии, исламские войны…

— Правильно, пандемии, исламские войны. Однако дело не в статистических потерях. Вспомните, сколько жизней унесли трагедии первой половины двадцатого века, и какова была численность человечества в его конце. Суть в том, что СПИД в наибольшей степени поразил Африку, а исламские войны задели по преимуществу мусульманские страны, то есть удар пришелся на те регионы, где был традиционно высокий прирост населения. К тому же физический конец фундаменталистов, которые, собственно, и воевали, привел к слому религиозных догматов, поддерживавших этот прирост. Прибавьте сюда успехи медицины, которая уже к началу двадцать первого века позволила практически упразднить такое понятие, как случайная беременность… что само по себе, конечно, хорошо, но, как известно, у всякой медали есть обратная сторона, это правило без исключений… Кстати, та же медицина преподнесла человечеству еще одну подобную медаль. Благодаря скачку, который она совершила за последнее столетие, удалось нивелировать падение рождаемости за счет резкого снижения смертности от болезней…

— А где здесь обратная сторона? — спросил Дан.

— А там, что все это расслабляет. Убаюкивает. Максимум через век медицина полностью исключит смертность от болезней и доведет продолжительность жизни до генетического предела. А дальше? Либо грубое вмешательство в генетический аппарат с неясным исходом, либо неуклонное сокращение численности человечества — и это сейчас, когда оно приступает к колонизации беспредельного космоса.

— А почему это происходит? — спросил внимательно — как ни странно! — слушавший Маран. — Почему падает рождаемость?

— А ты спроси у Наи.

— Папа! Прекрати! Или тебе хочется, чтоб отцом твоего внука было какое-то беспозвоночное?

— Почему обязательно беспозвоночное?

— Да потому что они все беспозвоночные!

— Ладно-ладно. Оставим Наи дожидаться прекрасного принца на белом флайере и обратимся к Дану. Он свою принцессу нашел. В не самом обычном для принцесс месте, на соревнованиях по кун-фу, но нашел. Так я понимаю. И однако увеличивать народонаселение он не торопится. Спроси его, почему?

— И правда, почему? — поинтересовался Маран.

Дан поперхнулся кофе, который, как назло, минуту назад подала ему Наи, и закашлялся.

— Я… М-м… Ну… — Он замялся. — Видишь ли… Хм… Собственно говоря, это Ника, — сказал он наконец. — Ведь рожать, извините, ей, а не мне. Я что? Когда она надумает…

— Если надумает, — заметил Тигран. — Понимаешь? — спросил он Марана. — Семья расшатана, ее по сути дела уже нет — в традиционном смысле слова. Вопрос обзаведения детьми решают женщины. А у женщин теперь столько возможностей! Жалко отрывать от жизни годы, необходимые на воспитание детей. Какое-то время решением проблемы представлялась интернатская система. Но…

Он покачал головой.

— Судя по тому, что мне на этот счет попадалось, специально я ничего не искал, — заметил Маран, — интернаты возникли как-то вдруг. Сразу. По логике вещей они должны были распространиться постепенно, но как будто нет. Похоже на волевое решение.

Тигран усмехнулся.