Ищи меня в отражениях (СИ)

- Послушайте, просто верните зеркало. Жизнь мальчика нам дорога ничуть не меньше.

Вот это навряд ли.

- Мы будем молчать, и никто не узнает вашей тайны. Тем более, нам ничего не известно! Поймите, сердце моей дочери...

- Двух смертей не бывать, а одной не миновать. Я так понимаю, пацан меня слышит, - в голосе на том конце послышались елейные нотки. - Тимочка, дорогой, возвращайся. Даем тебе полчаса времени, чтобы одуматься и вернуться. Выходи на парковку. Тебя встретят с распростертыми, самыми дружелюбными объятьями. Поторопись, иначе тебе помогут...

Стас медленно положил трубку.

Я все еще не мог прийти в себя.

Все это было бессмысленно.

Я встал и направился к лестнице.

- Тимофей, постой! Куда ты?

- Стас, вы все слышали. Мне нужно идти...

- Нет, ты не вернёшься к ним! - Стас схватил меня за плечи. - Ты с ума сошел?!

- Вы что думаете, я смогу здесь отсидеться?

- Но это безумие!

- Безумием был мой побег. С этими людьми нельзя шутить.

- Но что с тобой будет?

- Я им нужен, а значит, со мной все будет в порядке. Стас, я постараюсь сделать все, чтобы вернуть зеркало.

- Зачем ты это делаешь, мальчик?

- А вы? Зачем вы это делаете?

Глава 44

Я вышел на улицу. Падал колючий снег. Возле "Нивы", облокотившись на капот и постукивая по железу пальцами, стоял папаша. Ну вот и все.

Он схватил меня за ворот и запихнул на заднее сидение.

- Ну что, нагулялся, стервец?!

Папаша, тяжело отдуваясь, сгрузил свое тело рядом. От него воняло чесноком. Захотелось отодвинуться от его потной туши, но справа уже сидел кто-то.

У него были абсолютно белые, почти прозрачные волосы, в беспорядке торчащие на затылке. Узкие черные щели глаз парня саданули мне в самый центр солнечного сплетения. Я задохнулся и сложился пополам от боли. Папаша потянул меня за шкирку, как котенка, возвращая на место.

- Сидеть, - прорычал он.

Но азиату было мало. Он ткнул меня локтем в бок и рявкнул:

- Куртка где, падла?

- Оставь, Шоно! Не до куртки.

Папаша притянул меня к себе. Свирепо раздувая ноздри, он прошипел:

- И больше без фокусов, ты меня понял? - он разжал кулаки, и я повалился назад на сидение.

- Тебя тоже предупреждаю, держи себя в руках!

Шоно недовольно фыркнул и отвернулся к окну. Да он совсем мальчишка! Едва ли ему исполнилось восемнадцать.

Заработал мотор, и машина тронулась с места. Я сидел, зажатый с двух сторон, словно между молотом и наковальней. Почему они больше не прячут лиц? Водитель накинул на голову капюшон куртки, но я легко мог рассмотреть его в зеркало заднего вида.

Азиат, Шоно, даже во время пыток не снимал маски. Неужели мне придется проститься со свободой навсегда? И как долго будет длиться это "навсегда"?...

Машина ехала ровно, без спешки. Вечерело, и я сам не заметил, как отключился. Тычок в бок прогнал обрывки сна.

- Посмотрите на него, он дрыхнет! - проворчал Шоно. - Может быть, тебе еще и плечико подставить?

Машина тем временем выруливала между гаражей, подъезжая к знакомому трехэтажному зданию. Теперь я мог разглядеть его получше.

Справа примыкали те самые гаражи. Слева под навесом стояло несколько легковых автомобилей. Вывеска над навесом гласила "Автомастерская гаражного кооператива Солнечный". За машинами, в глубине, действительно виднелась автомастерская. Интересными делами она занималась...

Папаша выдернул меня из машины и, придерживая за локоть, направил ко входу в здание. Руки в этот раз мне никто не связал.

Как и тогда, мы прошли по коридору к лифту и спустились на два этажа под землю. В подземном коридоре горело две тусклых лампы, освещая четыре железных двери, выход на лестницу и проем лифта. Папаша подошел к самой крайней двери, отпер ее и втолкнул меня внутрь.

Я очутился в том самом бункере, где меня держали до похода в банк. Мои старые рубашка и брюки все еще лежали комом на кровати.

Именно в брюках я оставил свое карманное зеркало.

Я кинулся проверять их.

Обшарив все карманы, и в десятый раз ощупав каждый сантиметр кровати, зеркала я не нашел. Кто-то его забрал. Неожиданно из-за спины послышался знакомый голос:

- Что-то потерял, Тимка?

Я обернулся. Из телевизора на меня опять смотрела резиновая маска Брежнева.

- Да, свою нормальную жизнь... Не видели ее случайно?

- А была ли она у тебя?

- Да уж какая-никакая была.

- Мы очень рады твоему возвращению. Чувствуй себя как дома.

От этих слов кровь отхлынула от лица.

- Выглядишь просто замечательно, - продолжал Брежнев. - Цвет лица здоровый. Ты прямо возмужал за последние дни. Прогулка пошла тебе на пользу. Мы уже думали, гадали, кем тебя накормить, а ты, как видно, сам о себе позаботился. Кто это был? Надины родители? А может, старый друг?

При воспоминании о Воробье мне стало плохо.

- Вижу, что попал в яблочко, - маска захрюкала. - Но нам это только на пользу.

- Вам все на пользу, с какой стороны ни посмотри, - я сел на кровать.

- Твои б слова да Богу в уши, Тимофей. Однако, это не так. Твоя подруга нас подводит. - Я напрягся. - А между прочим, ты сам виноват. Если бы не побег, дело уже давно было бы сделано. А там и овцы целы, и волки сыты. Теперь же нам придется поторопиться.

- Что с Надей?