Ищи ветра в поле

Мне Маринкины слова, однако, убедительными не показались. Я терпела их ровно столько времени, сколько потребовалось мне для того, чтобы выпить чашку кофе. Мне необходимо было доработать статью и просмотреть общий макет газеты, который был положен мне на стол Кряжимским: все-таки на завтра был назначен выпуск.

Поэтому я быстро возразила Маринке:

— С чего ты взяла, что она вообще работала в торговле? Сейчас многие занялись бизнесом, хотя раньше работали где-нибудь в НИИ научными сотрудниками.

— Это она-то научный сотрудник? — скривила презрительную рожицу Маринка. — Ну ты даешь, Оля! Уж от кого, от кого, а от тебя я не ожидала такой глупости услышать!

— Обухова, конечно, не тянет на научного сотрудника, — спокойно отреагировала я, — но вполне, что к торговле она раньше не имела ни малейшего отношения.

— А мне показалась, что она типичная базарная хабалка! — категорично заявила Маринка.

Я слегка поморщилась от ее слов и, нахмурившись, сказала:

— В конце концов, Марина, кем она была в прошлом, не имеет значения, и нас это абсолютно не должно волновать.

— Да ладно, ладно, — примирительно проговорила Маринка, — нам, в принципе, конечно, плевать, главное, чтобы деньги за статью заплатила. Я как раз еще на машину отложу…

И она мечтательно закатила глазки. Я же подумала, что Маринка, по-видимому, уже отложила на покупку машины рубля три.

— Эх, вот из меня бы заведущая секцией в магазине получилась! — сладко потягиваясь, сказала она по пути к двери. — Я бы такого безобразия точно не потерпела! У меня бы все ходили по струночке! — прокричала она, повернувшись ко мне и потрясая кулаком в сторону двери.

В этот момент в дверь заглянул Виктор, и Маринкин кулак очень удачно вписался ему в нос. Виктор некоторое время ошалело смотрел на нас, а потом исчез.

— Вот так… — неуверенно пробормотала растерявшаяся Маринка, и, утратив сразу весь боевой пыл, подхватила поднос и поспешно ушмыгнула.

Больше она меня до обеда не беспокоила, и я смогла доработать статью. А сразу же после обеда, как и было договорено, поспешила к Обуховой домой.

Въехав во двор, где жила владелица минимаркета, я сразу же насторожилась. Возле одного из подъездов столпились машины: три «шестерки» и один милицейский «уазик». Около них разгуливало несколько парней, в которых по характерным деталям можно было легко определить представителей правоохранительных органов.

Заподозрив неладное, я вышла из машины и прошла к подъезду.

— Вы к кому, девушка? — сразу же перегородил мне дорогу один из оперативников.

— Я к Обуховой Людмиле Николаевне, в двести сорок пятую, — сказала я.

— Туда нельзя, — отрезал он.

— Почему? Мы с ней договаривались о встрече.

— А вы, собственно, кто?

Я вынула свое служебное удостоверение и предъявила его оперативнику. Он нерешительно почесал затылок.

— Леха, — крикнул он одному из своих товарищей. — Поднимись, спроси у Здоренко, можно ли прессу пустить.

— Здоренко? — радостно оживилась я. — Так вы ему передайте, что пришла Ольга Юрьевна Бойкова, он будет рад! — как можно более убедительно добавила я.

— Знакомы, что ли?

— И очень давно, — кокетливо ответила я.

Через пару минут вопрос о моем пребывании на месте происшествия был положительно решен.

Появление Здоренко в квартире Обуховой, как и подчиненных ему оперативников, было обусловлено одним печальным фактом — хозяйка квартиры, владелица мини-маркета «Людмила» была убита ударом ножа прямо в сердце.

Как установили прибывшие врачи, смерть наступила не ранее чем два часа назад. В милиции о случившемся стало известно после звонка неизвестного из телефона-автомата.

— Ну и что вас привело сюда на этот раз, милейшая Ольга Юрьевна? — ехидненько поинтересовался он у меня прямо с порога квартиры.

Я, ошарашенная новостью, долго не могла ничего ответить. Я лишь смотрела на тело Обуховой, лежавшее на полу и прикрытое простыней.

— Опять журналистский интерес? — продолжал выяснять Здоренко. — Оперативно работает у нас пресса, я посмотрю. Два часа назад убийство совершено, никто, кроме нас, об этом не знает, а папарацци уже тут как тут…

— Дело в том, что Людмила Николаевна обратилась ко мне с просьбой опубликовать статью в ее защиту, — собралась наконец я со словами. — Вы, наверное, уже знаете, что вчера в ее служебном кабинете обнаружили наркотики.

— Во дает! — воскликнул Здоренко и хлопнул себя по ноге. — У нее наркотики находят, а она еще жалуется! И вообще — связи с наркомафией видите чем кончаются!

Здоренко указал рукой на труп.

— Между прочим, — спокойно пояснила я, — Людмила Николаевна настаивала на том, что наркотики ей подсунули.

— А где гарантия, — все тем же ехидным тоном продолжил майор Здоренко, — что покойная Людмила Николаевна, попросту говоря, не солгала?

— А вы посудите сами, — невозмутимо объяснила я. — Она знала, что в ее магазине постоянно проводятся проверки различными органами, и обратилась ко мне с просьбой написать статью. И в такой ситуации она будет хранить наркотики в собственном кабинете? Не кажется ли вам, что это абсурд какой-то? Не совсем же она чокнутая!