Ищите женщину

Ингрид сперва оставалось такой же неподвижной, но потом пальцы стали осторожно щупать оберег и вдруг, о чудо, она опустила глаза и взглянула на него, затем медленно засунула в карман халата.

Елена от неожиданности даже отпрянула назад.

– Нет, ты не овощ! Ты всё соображаешь! Ты узнала и меня и свой оберег! Если ты действительно раскаялась в содеянном, то значит скоро поправишься. Знай, что я прощаю тебя, но простит ли тебя твоя совесть – большой вопрос?

Взгляд Ингрид опять устремился в никуда, но Елена поняла – всё что она ей сказала и показала, дошло до цели, а значит задуманная ею миссия была выполнена.

В это время подошла медсестра и заявила;

– Больной пора делать инсулиновую инъекцию. Прощайтесь.

Тележка отъехала вместе с Ингрид у которой в кармане остался лежать металлический предмет.

Елена быстро покинула это мрачное заведение. Дел в этой стране у неё больше не было и вскоре она приехала обратно в аэропорт. Когда самолёт взлетел и табло погасло, Елена глубоко вздохнула.

«Кажется обошлось» – подумала она.

Этот оберег из металла так быстро не обнаружится. Психушка – не аэропорт, рам металлоискателей там нету. Наверняка Ингрид успеет припрятать в надёжном месте и скоро его не найдут. Но даже если и найдут, то Елена уже улетела из Эстонии. Причём не в Армению, нет. В данный момент она сидит в самолёте летящий прямо в Санкт-Петербург. Вот такая она Джеймс Бонд. Вернее Лен Бонд.

– С возвращением, мамуля! – встретил её в аэропорту Парис, – улетаешь в Ереван, а возвращаешься из Таллинна.

– Прогулялась, что здесь дурного?

– А то, что тебя эстонская полиция разыскивает. Уже час, как интернет гудит об этом.

– Неужели? А с чего это?

– А то, что после твоего визита в таллиннскую дурку одна из пациенток перерезала себе вены металлическим предметом, которого у неё раньше не было.

– Насмерть?

– Наверное, пока неизвестно.

«Совесть не простила её, а жаль», – подумала Елена и произнесла уже вслух:

– Ну а я тут причём?

– В сети повсюду сюжеты с выступлением главврача психушки, который утверждает, что это произошло после визита неизвестной журналистки из Армении, которая приходила брать интервью. Ищите ту женщину – с пеной у рта требует он.

Елена вспомнила, как внимательно наблюдал главврач за ней из окна своего кабинета, но момент передачи оберега точно не засёк, ибо в этот момент Елена умышленно повернулась к нему спиной. Не могли записать это даже камеры видео наблюдений, расположение которых она предварительно зафиксировала. Накинутый на голову капюшон делал невозможным чётко зафиксировать лицо его владельца, а антиковидная маска-намордник полноценно завершает обезличку. Оберег с волком она заказала по интернету какому-то неизвестному мастеру из Таллинна и также анонимно получила его в аэропорту, расплатившись наличными.

– Ну вот и пусть ищут меня. Я – не я и вещица не моя.

– Тебе весело, но назревает серьёзный международный скандал. Следы упорно ведут в Ереван, но эстонцам не выгодна такая версия. Рука Москвы – вот куда они гнут. Ведь попытку самоубийства совершила, попросившая политическое убежище, бывшая гражданка России. Короче замутила ты воду, просто жуть.

– А там не отмечают, что эта бедняжка совершила двойное преступление, которое во всех странах сурово карается законом.

– Нет. Об этом ни словечка.

– То, то! Поэтому и приходится обычной восточной женщине закрывать прорехи международного правосудия, вернее не правосудия, а несправедливости. Моя совесть чиста. Зло наказано и более никогда не будет угрожать нашей семье.

Елена, спокойно вздохнув, откинулась назад. Машина мчалась по Колтушскому шоссе, приближая долгожданную встречу бабушки с внучкой и от этого на душе становилось светло и счастливо.

– Сынок, притормози у нашего перекрёстка. Мне надо кое что в хозяйственном магазине купить.

– Я с тобою ма, – сказал Парис и припарковал машину.

В магазине, высматривая каждый свой товар, они оказались в разных местах. Елена заметила, что её в упор разглядывает какой-то неопрятный мужчина средних лет, размахивая при этом новеньким топором, наверное только что взятым с полки. Елене стало неловко от этого и она устремилась к Парису.

– Кто этот странный тип? – спросила она сына, взглядом указывая на мужчину, который продолжал смотреть на них и по прежнему махать топором.

Парис присмотрелся и лицо его стало тревожным.

– Сынок! Кто этот человек? – уже настойчиво спросила Елена.

– Не обращай на него внимания, мама.

– Он идёт к нам! Ты его знаешь? Отвечай!

– Да, знаю.

– Кто он?

– Это бывший муж Ингрид.

Елена негодующе посмотрела на сына.

– Так значит у неё ещё и муж был? – тихо произнесла она.

– Да был когда то. Выпивохой оказался вот и расстались.

Между тем мужчина, по прежнему, грозно размахивая топором, решительно шёл в их сторону.

– Мама! Давай уйдём отсюда, – встревожился Парис.

– Нет уж, останемся. Он хочет мне что то сказать.

– Мама! Не капризничай. Пошли отсюда от греха подальше. Это добром не кончится.

Но Елена не слушалась и продолжала упорно стоять на месте.