Ищу мужчин для совместного одиночества

Дорожка из поцелуев меняет траекторию и движется строго на юг. Он цепляет зубами эластичную резинку трусов и оттягивает на себя, отчего низ живота напрягается подобно вулкану перед извержением. Кровь внутри бурлит и растекается пожаром по всему телу.

Если Фея Крестная и заплатила ему, то явно одной чеканной монетой тут не обошлось. Никита стягивает с меня трусики, затем начинает медленно и нежно, не торопясь, покрывать поцелуями кожу внутренней поверхности бедер. Он снова принимается дразнить меня: каждый раз когда приближается к ключевым точкам и чувствует, что выгибаюсь и стону от возбуждения, то намеренно уводит ласки в более безопасные зоны.

Уже начинаю терять терпение, как молодой человек резко переворачивает меня на живот. Сзади раздаются металлические звуки снимаемых ремней, что для меня подобно музыке. Если миссионерская поза для него скукота, то молчу и повинуюсь. Для меня сейчас любая пойдет, лишь бы его «рабочий инструмент» оказался во мне как можно скорее.

Слышу звук расстегиваемой ширинки, шелест улетающих на пол джинс, затем кровать по обе стороны от меня продавливается под тяжестью его колен.

С момента на момент мы сразим врага и разрушим проклятие фортуны!

Можно сказать, это легендарная ночь!

Но у Никиты на это свое представление: его горячие ладони начинают скользить по моей спине, мять уставшие плечи и ямочки над ягодицами. Класс, массажные масла Маши сегодня тоже пригодились (интересно, где он их так быстро нашел). Дальше по моему телу уже скользит его грудь, которая вырисовывает круги и знаки бесконечности. Иногда кожи касается его чертовски твердый и горячий член, отчего всеми силами сжимаю смятые простыни, чтобы не перехватить инициативу в свои руки и не оседлать его.

Не пойму, он меня соблазняет или мучает?

В моей практике никогда не было таких длинных прелюдий. Мы с Алексеем отлично знали, где у кого есть впуклости и выпуклости, чтобы воспользоваться ими быстро и по назначению.

После боди-массажа пальцы Никиты, плавно лаская, добираются до моих половых губ. Кажется, брюнет не только любитель живности, но и школьный учитель, потому что начинает рисовать цифры, буквы алфавита, зигзаги на моем клиторе. Он ускоряет темп, затем вводит два пальца внутрь. Еле слышимая дрожь пронизывает мое тело, глаза закатываются от предобморочного состояния.

Невольно прыскаю, вспомнив пошлую шутку, и надеюсь, что Никита не будет позже рассказывать ее своим друзьям, как делал фингеринг, а по ощущениям как будто кормил лошадь.

Ну вы поняли…

Через секунду он вынимает пальцы и резко входит в меня. Его член такой большой и крепкий, что мне хочется крикнуть: «Ого-го, и это действительно все мне?!»

После нескольких толчков, кажется, Никита не удовлетворяется, что погружение недостаточно глубокое, поэтому укладывает меня набок. Я слегка подгибаю одну ногу под себя и поднимаю вверх вторую, согнутую в колене. Брюнет опускается сзади и кладёт свою ногу поверх моего бедра и вновь вставляет свой пульсирующий от возбуждения член.

Он движется в разном темпе, то ускоряясь, то замедляясь, при этом не отрывается от моих губ, лишив возможности даже дышать. Но я будто стала профессиональным фридайвером, который может спокойно задерживать дыхание до пяти минут, лишь бы налюбоваться красотой подводного мира.

Его толчки становятся резкими и агрессивными. Амплитуда и ритм возрастают до максимума. Никита крепко держит меня за талию, чтобы не смогла увернуться, и проникает всё глубже и глубже. Ощущаю волну нарастающего удовольствия и со всей силой сжимаю свое лоно.

Наш стон сливается: мой громкий и его еле слышный.

Никита целует меня в плечо и сгребает в охапку.

Мы так и лежим молча минут пятнадцать, все еще тяжело дыша и слушая лихорадочный стук сердца, который словно не собирается успокаиваться.

Поворачиваюсь на другой бок, чтобы оказаться к нему лицом. Провожу пальцами по густым бровям, носу, усыпанному веснушками, полным губам. У него раскрасневшиеся щеки, и глаза блестят озорными огоньками.

Почему он мне кажется таким знакомым?

— Почему ты засмеялась? — внезапно спрашивает Никита.

— Вспомнила кота своего. Если бы он был тут, то точно бы укусил тебя за задницу или запрыгнул третьим. Он обожает всякие щебушные движения.

Я сказала правду про Кактус, решив, что эта история прозвучит явно милее, чем мой похабный анекдот.

— А где твой кот? — мужчина оглядывает комнату в поисках шерстяного ребёныша.

— Его здесь нет, — грустно вздыхаю.

— Что с ним… — почему-то Никита выглядит крайне встревоженным.

— Нет-нет, с ним всё в порядке. Просто бывший мне его не отдает.

— Почему?

Рассказываю историю своего развода. Мы реально встряли с Лёшей с подачей документов, потому что я уперлась и не подписываю бумаги, пока не вернут Кактус.

— А давай его похитим! — внезапно предлагает родственник Аполлона.

— Что? — мой все еще пьяный мозг просто в ужасе от такого большого количества событий за вечер и отказывается переваривать еще одну гениальную идею.

— У тебя остались ключи от дома?

— Да… но…

— Тогда вставай!