Ищу мужчин для совместного одиночества

Я всеми силами перетягиваю его волнения на себя, травя байки и безостановочно поднося вкусняшки. Заглотив галлон кофе вместе с тонной эклера, Демидова немного отпускает, и к началу выступления он будто переключает тумблер и становится тем борзым кенгуру, который готов скакать по площадке и раздавать лещей тормозным коллегам.

Выглядываю на сцену из-за кулис: толпа зрителей собирается вокруг, их дыхание клубится в холодном воздухе. Люди притопывают ногами, пытаясь согреться, но на лицах сияют улыбки предвкушения. На сцене появляется ведущий в ярком костюме Деда Мороза. Его громкий, жизнерадостный голос разносится над площадью, приветствуя собравшихся. Микрофон даже слегка потрескивает от мороза.

Музыка взрывается энергичным ритмом, и на сцену выбегает группа танцоров. Их блестящие костюмы сверкают в свете прожекторов, когда они синхронно двигаются в зажигательном танце.

Далее выходит певица в роскошном платье, её голос чисто и звонко разносится над площадью. Она исполняет популярную новогоднюю песню, и толпа начинает подпевать, раскачиваясь в такт музыке. Концерт продолжается, наполняя ночной воздух музыкой, смехом и ощущением волшебства. Новый год совсем близко, и праздничное настроение захватывает всех присутствующих.

И вот моя очередь выходить на сцену. Каких-то пять минут работы, ради которых мы трудились и готовились месяцами.

А дальше — счастливый Новый год.

Как два взрослых человека с долгосрочными совместными планами на жизнь (во как сказала!), мы с Никитой тщательно продумали новогодние праздники. Сегодня после концерта поедем ко мне объедаться салатами, и если будет настрой — отправимся кататься на саночках.

Звучит смешно, но недавно в процессе вечернего променада обнаружила у соседнего пруда офигенную большую горку. Несколько раз проезжала мимо и с завистью смотрела на катающихся мальчишек, пока однажды Никита не приехал с салазками. Помните, такие маленькие пластмассовые пластинки в виде жопки? В общем, если нас не одолеет сон, то обязательно протестируем этот привет из 90-х.

Завтра вечером поедем в загородный дом семьи Черноус, по дороге закинув Кактус и Фикус Лёше. Там проведем дня два, потом нас заберут друзья Никиты (офигеть, официальное знакомство!) и повезут на какую-то базу кататься на лыжах.

Мой певец эпатажно появляется на сцене со своей группой, будто телепортировавшись из другого измерения. Толпа мгновенно взрывается ликующими криками подобно извергающемуся вулкану эмоций.

Солист берет первые ноты, его сильный голос разносится над площадью, а я…

Я вдруг понимаю, что совсем не помню слов!

В голове… пустота.

Слава богам, я хотя бы осознаю, где нахожусь.

Но Альцгеймер — почему именно сейчас?

Вселенная, ты серьезно?

Вот она, минута моей славы, чтобы помпезно накосячить.

Прямо сейчас, перед тысячами глаз и камер. Потрясающе.

Так, спокойствие. Глубокий вдох.

Я уже так делала. Когда не помнишь слов — просто танцуешь.

Кто не слышит — и не знают, что песня началась.

Остальные просто думают, что я уже начала перевод.

И вдруг в толпе вижу руки, которые поют мою партию.

Не один человек.

Их двое.

Никита.

И Женя.

Мое сердце пропускает удар, а потом начинает биться с удвоенной силой.

И мои руки, словно обретя собственную волю, поют им о любви.

Я повторяю за ними, и мои пальцы вдруг включают механическую память, как будто кто-то щелкнул невидимым выключателем. Это происходит как раз в тот момент, когда начинаются спецэффекты, словно сама судьба решила подыграть мне.

Я вскидываю руки, и на огромном экране у моего транслируемого образа вырастают огненные крылья. Эффект настолько потрясающий, что на секунду я сама верю в свою магическую сущность. Я пою им о большой необъятной и запретной любви Ведьмы к Рыцарю, который борется с нечистью и темной магией.

Мои руки рассказывают историю страсти, боли и надежды, каждый жест полон эмоций и силы.

Забавно, что мотив Ведьмака не отпускает меня на протяжении всей этой истории.

Как будто я сама — ведьма, застрявшая между двумя мирами, между двумя мужчинами, между прошлым и будущим.

Звучит последний аккорд. Я вновь вскидываю руки, чувствуя, как адреналин пульсирует в венах, и за моей спиной небо озаряется россыпью разноцветных огней. Зрители ахают от восторга, запрокидывая головы, их лица освещаются всполохами фейерверка, отражающихся в тысячах восхищенных глаз.

Когда мы уходим со сцены, ноги еле меня держат. Я плюхаюсь в уголке закулисья на какой-то пластмассовый стул и прижимаю колени к груди. Пробегающие мимо люди — ассистенты, костюмеры, визажисты, просто незнакомцы — хлопают меня по плечу и кидают подбадривающие речи.

А я понимаю, что меня накрывает паническая атака.

Кто они все такие?

Почему я здесь в этом костюме?

Что только что произошло?

— Ева, с тобой все в порядке? — склоняется надо мной мужчина.

Он кажется знакомым, но я не могу вспомнить имени. В руках у него красивый букет лилий. Откуда он знает, что я люблю лилии? А я люблю лилии? Люблю ли я вообще цветы?

Чихаю. Нет, явно, что я не люблю лилии. Более похоже, что у меня на них аллергия.

— Я… Нет… Не в порядке, — лепечу я.