Ищущий силу: хроники Кейна (СИ)

Учителя преподавали и другие способы саморегуляции, в том числе одну древнюю систему, пришедшую из тантрического буддизма. Она заключалась в специальных звуковых заклинаниях – мантрах, входивших в резонанс с небесными силами:

- Твое слово должно исходить от сердца и откликаться в нем, как эхо Неба, – любил повторять наставник Санэгути Хатиро.

Тайное знание было сутью особых переплетений пальцев – кудзи-ин или мудр. Основных мудр, замыкающих круговорот Ки по специальной траектории и относящихся к важным энергетическим центрам, насчитывалось девять. Одна пальцовка давала силу, другая – успокаивала разум, третья – позволяла адаптироваться к экстремальным условиям. Символы-мудры, создаваемые кистями рук и пальцев, пришли в нин-дзюцу из Индии. На санскрите мудрой называли ритуальное положение рук, несущее тайный смысл. В своём произведении «Абхинайя – дарпана» великий учитель Бхарата Натьяшастра увековечил мудры еще в 1 веке до нашей эры.

Наряду с мудрами и мантрами, ниндзя должен был знать и менее экзотические, но более надежные методы подчинения себя. Акупрессура (точечный массаж) залечивала травмы и помогала преодолеть всевозможные физические и психические расстройства. Рекомендации имелись буквально на все случаи жизни. В сочетании с самовнушением, акупрессура была мощным стимулятором жизнедеятельности во внештатных ситуациях.

По принципу жизни и смерти, Инь – Ян, мастер боевых искусств был не только бойцом, но и врачом, знатоком трав и костоправом. Он не только калечил, но и исцелял –традиционной и не традиционной медициной. Особенно досконально на четвертой ступени преподавали чжэнь-цзю терапию, точечный массаж, иглоукалывание, секреты составления ядов и лекарств, свойства трав, лечение словом. Углублялись познания в особых разновидностях йоги, в частности в мистических аспектах буддийских сект Сингон и Тэндай.

Десять – одиннадцать лет хороший возраст для выработки характера. Мальчиков учили всегда быть уверенным в себе, ни в чем не сомневаться. При этом если враг сильнее – с ним не нужно вступать в бой, а следует искать пути для отступления. Ниндзя нападают в минуту слабости противника, используя наиболее благоприятный для себя момент. Этот образ мышления передавался на протяжении многих поколений, от мастера к мастеру. Дети учились не проявлять эмоций, быть педантичными и исполнительными. Из курса истории клана они знали – вся их деятельность испокон строилась на обмане. Но исторически так сложилось, что ниндзя можно было назвать благородными людьми – они никогда не предавали того, кто заплатил им, выполняли задание до конца, даже если для этого нужно было поставить на кон свою жизнь.

Цитата из древнего манускрипта Синоби гласила: «настоящий ниндзя не имеет запаха, не называет свое имя и заставляет всех гадать, существовал ли он на самом деле». Кода Кейн прочитал это в распечатке рукописного трактата, тогда он точно определился, что стать воином-призраком – цель его жизни. В достижении этой цели заключалась суть его существования на свете, а ведь мальчику едва исполнилось одиннадцать лет.

Все это относилось к «Огню», к духу. А стихия «Металл» поворачивалась все новыми гранями. Закончив с Китаем, наставники обратили свой взор к Японии, начав с незамысловатых крестьянских инструментов: нунтяку – двухсекционного цепа для обмолота зерна и тонфа – рукоятки от мукомольных жерновов, использующейся и по сей день в полиции разных стран. Вслед за ними Кейну и его друзьям предстояло освоить саи (кинжал-трезубец) и суручин – веревку с грузилами по обоим концам, применяемую для захлестывания рук или ног противника и ударов с дальней дистанции.

Перед тем как приступить к изучению традиционного оружия ниндзя, на четвертой ступени мастерства ученикам предлагалось понять вооружение их давних противников – самураев. Это был досконально изучавшийся сложный и длинный курс из 28 видов военных искусств самураев. Входившие в него воинские дисциплины местами вроде бы перекликались с китайским оружием. К примеру, владение су-дзюцу и нагината – длинным копьем и алебардой. Уже знакомое оружие, при этом с совершенно незнакомой техникой.

Но, разумеется, основной акцент наставники делали на высшем самурайском искусстве: кен-дзюцу – владением мечом, а, точнее, двумя разными мечами. Заткнутые за поясом, японские клинки назывались дайсё-но косимоно, т.е. «большой и малый мечи». Большим мечом катана (дайто) считался тот, который был длиннее двух сяку (один сяку – 30.3 сантиметра), малым вакидзаси (сёто), соответственно, – тот, что короче двух сяку. Кроме двух мечей, ученики использовали иногда и третий клинок – танто, служивший кинжалом.