Искания

О, милый мир веселых птичьих гнезд!
Их больше нет.
     Несчастная планета
попала в дождь из падающих звезд
с диаметром
      от мили до полметра.

Шальные звезды
      мчатся вкривь и вкось,
шипят и остывают в мути водной.
Как много их, беспутных, пронеслось,
и ни одной
    спокойной, путеводной.

– Тревога!.. –
      рупор хрипло говорит.
Прохожих толпы прячутся в воротах.
Но где настигнет нас метеорит?
Где нас раздавит ржавый самородок?

Уже так было с Дублином.
          За миг
покончено с Афинами и Веной.
В секунду
   камень огненный возник
и изменил пейзаж обыкновенный.

Проходит год,
      и не проходит дождь.
И общая тревожность стала бытом.
Кто может знать, когда и ты найдешь
себя,
   звездой безжалостной убитым?

Железо вылетает из небес.
А люди стекла круглые наденут
и шепчутся:
    а может быть, не здесь,
а может, пролетят и не заденут?

Один сидит на башне, нелюдим,
считает блестки мчащегося скопа,
он – астроном.
       Он всем необходим,
как врач, с бессонной трубкой телескопа.

Среди все небо исписавших трасс
он вспоминает на седле тренога
от тихий век,
      когда пугала нас
наивная воздушная тревога.

В который раз
     на снимке видит он
за миллионы километров сверху
кишащий метеорами район,
подобный праздничному фейерверку?

А здесь, –
    глаза двух полюсов кругля,
бежит, вздымаясь светом Зодиака,
огромная
     бездомная Земля,
добитая камнями,
       как собака.

Вечер в Доббиако

Холодный, зимний воздух
   в звездах,

с вечерними горами
   в раме,

с проложенною ближней
   лы́жней,

с негромким отдаленным
   звоном.

Пусть будет этот вечер
   вечен.

Не тронь его раскатом,
   Атом.

Лесом в гору

Лесом в го́ру,
     налево от ленты шоссе:
лесом заняты Альпы,
         деревьями в снежной красе.

Друг на друга идут,
        опираясь ветвями, они,
озираясь назад
       на вечерней деревни огни.

В гору, в ногу
     с шагающим лесом, я шел,
иногда обгоняя
      уже утомившийся ствол.

В дружной группе деревьев
            и с юной елью вдвоем,
совершающей в гору
         свой ежевечерний подъем.

Мне не нужно ни славы,
          ни права рядить и судить,
только вместе с природой –
            на вечные горы всходить.

Над деревней

Поезд
    с грохотом прошел,
и – ни звука.

С головою в снег ушли
Доломиты.

Нише –
    сводчатый пролет
виадука.

Ниже –
   горною рекой
Дол омытый.

Вечно,
    вечно бы стоять
над деревней,
как далекая сосна
         там,
          на гребне.

Две лыжни

Один я иду
    горами
по влажному льду
    и снегу.

Повыше есть
    на граните
повисшие
    водопады

и маленький дом,
    где можно
прижаться вдвоем
    друг к другу.

Пойду я к нему
    тропинкой,
но что одному
    там делать?

Задуматься лишь
    над тишью
заснеженных крыш
    Доббиако.

А двое –
    в долине нижней, –
там рядом легли
        две лы́жни.

Двое в метель