Искатель. 1967. Выпуск №3

— Ясно, — с глубокомысленным видом проговорил Волошин. — Как сказал не Леонардо да Винчи, а другой мудрец: «Все почему-то жалуются на свою память, а не на свой ум…»

— Ну что же все-таки запоминают угри, странствуя в глубинах моря безо всяких ориентиров? — спросил я.

— Магнитные воздействия, это теперь тоже доказано, — ответила Елена Павловна. — Малейшие изменения магнитного поля немедленно влияют на воду и ее растворы, а из них и состоит в основном каждая клетка…

— Меняется химизм раствора, — подхватил Казимир Павлович, — и это сказывается на молекуле РНК, как бы записывается в памяти.

— Как вы ловко продолжаете мысли друг друга! — засмеялся я, едва успевая делать записи в блокноте. — Сразу видно, что решали эту задачку общими усилиями.

— Да, тут объединились почти все науки, представленные на борту «Богатыря», — кивнул Логинов. — А в результате теперь мы знаем, что при пересечении плывущим в океане угрем магнитного поля в его нервных клетках возникает сигнал, который сравнивается с теми, что записаны в памяти.

— Значит, справедливой оказалась все-таки магнитная гипотеза? — спросил я. — Елена Павловна, Иван Андреевич, я вас поздравляю!

— Спасибо, — Елена Павловна улыбнулась и хотела еще что-то сказать, но ее перебил Бек.

— Не спешите, — сказал он. — Это ведь личинки морских угрей…

Что он хотел этим сказать, я не понял. Но расспрашивать ученых сейчас было некогда. Волошину сообщили из локаторной, что на глубине примерно полутора километров удалось нащупать скопление каких-то движущихся существ.

— Это они! — обрадовался Волошин.

За борт спустили гирлянду батометров. Они принесли пробы воды с различной глубины. Оказалось, что и здесь, на глубине ниже километра, есть слой воды с пониженной плотностью. А спущенная «вертушка», похожая на маленькую ракету, отметила большую мощность и скорость движения воды. Видимо, это было все то же Богатырское противотечение, открытое нами, и личинки плыли, подхваченные его струями.

Логинов сначала не хотел спускать мезоскаф, предложив просто закинуть глубинную сеть и выловить несколько личинок.

— Ничего не выйдет, — покачал головой Волошин. — Закидывать с борта сети — пустое дело. Все равно, что слепому на лугу сачком бабочек ловить.

— Почему?

— Они ориентируются, главным образом прощупывая воду ультразвуком. Глаза им бесполезны во тьме, царящей на этой глубине, и не случайно личинки не имеют никаких светящихся органов, верно, Елена Павловна? А их ультразвуковой локатор столь чувствителен, что они прекрасно обнаружат сеть из самых тонких капроновых нитей и не зайдут в нее.

— А как же вам удалось их поймать? — спросил Бек.

— Я их приманивал.

— Чем?

— Тем же ультразвуком. Когда мы наблюдали за ними, я заметил, что все время мешают какие-то посторонние импульсы. Проверил и убедился, что их посылают личинки. Не знаю, с какой, целью: может, ищут добычу, а может, переговариваются между собой, обмениваются мнениями о нашем мезоскафе. Во всяком случае, я стал излучать импульсы той же частоты и мощности, и несколько личинок подошло вплотную к мезоскафу. Только так их и удалось заманить в ловушку.

— Ну что же, придется спускать мезоскаф, — закончил Логинов это коротенькое совещание прямо на палубе.

— Вот именно, — весело подхватил Волошин. — Буду вам вместо загонщика…

— Только, пожалуйста, держитесь подальше от сети, — предупредил Логинов.

— Конечно. Запутаться в ней — весьма сомнительное удовольствие. Но мой локатор не менее чувствителен, чем у этих личинок. Уж сетку-то нащупает за десять метров, если не дальше, — и, поманив меня, Волошин деловито зашагал к мезоскафу.

Отправились вместе с нами на ловлю гигантских личинок опять Елена Павловна и Макаров.

Погружение шло уже привычным порядком. Опять быстро затухали красные лучи спектра, и казалось, будто в кабине становится холоднее. Когда тьма сгустилась, зажгли прожекторы, и они голубыми мечами начали рассекать ее.

Вот замелькали смутными, словно клубящимися тенями на границе освещенной зоны личинки. Волошин погасил прожекторы и включил звуковизор. Личинки сразу осмелели и стали подплывать к самому мезоскафу. Их змеящиеся изображения заполнили весь экран.

Время от времени по экрану пробегали зыбкие разряды.

— Видите, — сказал Волошин. — Перекликаются.

По его команде с «Богатыря» начали спускать прочную глубинную сеть. Личинки первыми обнаружили ее приближение и забеспокоились. Сергей Сергеевич был прав: заманить в сети их не так-то просто.

Через несколько минут решетчатое переплетение тонких капроновых нитей возникло и на экране.

Волошин уселся за пульт, и началось длительное маневрирование. Надо было встать так, чтобы сеть оказалась между мезоскафом и личинками. Волошин рассчитывал своим аппаратом как бы сбить, заглушить импульсы, посылаемые во все стороны личинками, чтобы они потеряли ориентировку и не заметили сети.