Искатель. 1972. Выпуск №4

Том Джонс — жгучий брюнет, брат Ричарда Джонса, — среди журналистов и болельщиков. Блеск фотовспышек. Том смеется оглушительным, трубным смехом. Ричард уже за рулем. Том садится. Машина двигается. Старт. Отрезок трассы. Поворот, бугор, из-за бугра высовывается раскидистое дерево. Проносится машина, исчезает за бугром. Грохот. Дерево медленно наклоняется и падает. Дым. Из дыма выкатывается одно автомобильное колесо. Сирены подъезжающих карет «скорой помощи». Санитары выносят на носилках два тела. Кареты «скорой помощи» с воем уезжают. Дверь операционной. Два покрытых белым тела въезжают на двух каталках в операционную. Часы. Через час выезжает только одна каталка, так же укрытая белым.

Кабинет адвоката.

Джонс. Доктор сказал, что брата не удалось вытащить. Делал что мог, но не вышло. Он говорит, его долг спасать жизнь любой ценой. Вот он взял и спас.

Адвокат. Доктор Бартон? Это тот хирург?

Джонс. Да. В общем, получилось как-то так (показывает на себя, проделывая сложные движения) — где-то до сих пор я, а дальше уже Том.

Адвокат. Том?

Джонс. Брат. Его звали Томас, — а я — Ричард.

Адвокат. Выходит, из вас двоих?..

Джонс (проявляя признаки нетерпения). Ну да, да.

Адвокат. Трансплантация? Понимаю. Ну хорошо, а почему страховая компания не хочет платить?

Джонс. Вот и я спрашиваю. Вы должны их заставить. Пусть платят. Есть я, есть вдова, дети остались. Из-за всего этого я влез в долги, а тут на носу новый старт. Мне нужно подыскать штурмана. Ведь я выступаю не в обычных гонках, а в ралли. Вы понимаете?

Адвокат. Да, да, конечно… У вас случайно нет фотографии брата?

Джонс. Есть. (Дает фото.)

Адвокат. Действительно, я не вижу никакого сходства.

Джонс. Правда? Он был брюнет, а я блондин.

Адвокат. Скажите, пожалуйста, а каково положение вашей невестки?

Джонс. Положение? Ждет денег. Нужно же ей на что-то жить, верно?

Адвокат. Да, разумеется. Я имею в виду, хм, считает ли она себя вдовой?

Джонс. А кем же она должна себя считать? Известно, муж умер, значит, жена вдова. Верно?

Адвокат. Безусловно, мистер Джонс. Вне всякого сомнения. Я думаю, что вы отдали это дело в хорошие руки. Вскоре вы получите от меня приятное известие.

Джонс. Рад слышать! (Смеется точно так же оглушительно и трубно, как его брат во вставке.)

Адвокат (в котором пробуждается сомнение). Мистер Джонс, а вы…

Джонс. Что — я?

Адвокат. Вы совершенно уверены, что вы именно Ричард Джонс, а не Томас?

Джонс. Как же я могу быть Томасом? Каждый может быть только собой, верно? Брат был штурманом, а не водителем. Водитель — это я. А потом есть же доказательство.

Адвокат. Доказательство? Какое доказательство?

Джоис. Вдова с детьми. Они ведь остались сиротами, верно?

Адвокат. Конечно! Итак, мы во всем тщательно разберемся, и я надеюсь, что дело примет оборот, который вас вполне удовлетворит. Всего хорошего, до свидания.

Джонс. Пока.

Адвокат звонит в страховую компанию.

Огромный зал бюро «Консолидэйтид». Между рядами столов на маленьких колясках, похожих на столики в баре, стоят пластиковые торсы с вынимающимися органами: сердцами, почками, печенками, легкими и т. д.

Голос (из репродуктора). Внимание, сообщение из клиники штата. Номер 366/9 и номер 179/Б переквалифицированы на 45Д и 51Д.

Служащая встает и начинает переносить сердце и легкие из одного торса в другой. На этом фойе происходит телефонный разговор представителя страховой компании с адвокатом.

Представитель. Вы представляете Джонса? Не советую направлять дело в суд. Наверняка проиграете. Почему? Потому что оба брата Джонс застраховались не от несчастного случая. Они страховали жизнь. А кто из них жив? Жив тот, чьи жизненно необходимые органы живы. Где именно они живут, не имеет никакого значения. Здесь или там — для нас это безразлично. Важно, что они живут. А раз живут они, значит живет и сам застрахованный — в определенном процентном отношении. Вот так! Я могу сообщить вам сальдо. Мисс Ленд! Дайте, пожалуйста, телесные активы Томаса и Ричарда Джонсов.

Служащая подкатывает две тележки с торсами и подает представителю две папки.

Представитель (в телефон). Баланс Томаса Джонса выглядит следующим образом: 48,5 процента его телесных движимостей в виде ряда личных органов инвестированы в его брата Ричарда как вклад, имеющий характер безвозвратного дара. 21,5 процента телесных движимостей упомянутого Томаса инвестированы в третьих лицах, а в семейный склеп уложены оставшиеся 30 процентов, списанные в убыток. Таким образом, баланс чистых убытков Томаса Джонса составляет около тридцати процентов, и в этом размере компания согласна признать страховой договор правомочным. Что, как вы сказали? Ричард? Но ведь вы сами утверждаете, что Ричард жив, как же мы можем выплатить его страховку по смерти? Что? Томас? Да, Томас мертв на 30 процентов. Это все. Остальное инвестировано и чувствует себя прекрасно. До свидания.