Искатель. 1980. Выпуск №5

Бежала обезьяна неимоверно быстро, но зверь (наверное, это был саблезубый тигр) не отставал. Более того, расстояние сокращалось. Нет, не в беге было спасение обезьяны. Ей бы добраться до рощицы и там, цепляясь за ветки, прыгать с дерева на дерево. Но вокруг были либо сочные ломкие стебли, либо тонкие и гибкие кусты.

Вдруг впереди показалась группа деревьев, похожих на развесистые орешины. Вот наше спасенье! Чтобы добраться до них, нужно было всего-навсего пересечь неширокую ярко-зеленую поляну, щедро залитую солнцем.

К моему удивлению, перед самой поляной обезьяна остановилась как вкопанная. Новый страх, гораздо более сильный, чем страх оказаться в лапах хищника, овладел ею. И это был страх перед Солнцем!

Я воспринимал это состояние, но ничего не понимал. Солнце светило жарко, однако вполне терпимо. Выдайся такой денек в моих родных местах, я не упустил бы возможности позагорать.

Остановился и хищник, терзаемый тем же страхом. Он тоскливо завыл, скребя когтями землю. Сейчас я хорошенько рассмотрел его. Это был поджарый зверь величиной с молодого бычка. Вид у него был такой свирепый, что тигр нашего времени показался бы рядом с ним котенком. Под полосатой шкурой тугими буграми перекатывались мышцы.

Саблезуб снова стал приближаться к обезьяне, правда, осторожно и нерешительно. Та завизжала, заметалась, не смея пи бежать, ни защищаться. Хищник был уже близко.

И тогда отчаявшаяся обезьяна, окончательно потеряв над собой контроль, решилась на невероятный шаг — выбежала на поляну, жмурясь от солнца. Теперь ужас обуял уже хищника. Повернувшись, он исчез в траве.

«Уф!» — мог бы сказать я. Но не моя обезьяна. Едва хищник исчез, она словно опомнилась и с визгом бросилась назад, туда, в спасительную тень, к реке. В одном месте берег был более пологим, в красной глине виднелись небольшие вымоины — пещерки. Не прекращая визжать, обезьяна спускалась к воде. Но ее когтистые лапы не удержались на влажной глине, и, поскользнувшись, она мгновенно съехала вниз, вновь оказавшись на солнце.

Теперь я тоже боялся Его. Лучи светила били по голове, как тяжелый молот, красный диск пылал, словно раскаленная сковородка. И снова все померкло в моих глазах.

Сознание медленно возвращалось ко мне. Ныло все тело. Наверное, я стонал. Голова словно налилась металлом, но постепенно глаза обретали способность видеть.

Я… лежал в лаборатории на полу. Рядом с моей правой рукой валялся оборвавшийся провод. Он свился наподобие пружины.

С трудом поднявшись, я принялся наводить порядок. Отключил источник. Скорее, скорее прочь эти чертовы провода! Мельком глянув на часы, я с удивлением обнаружил, что мое обморочное состояние продолжалось менее 15 минут. Ну конечно, со мною был обморок! Однако как объяснить видения и чувства, которые я испытал в эти четверть часа? Даже сейчас, находясь в своей лаборатории, я не сомневался в реальности пережитой только что погони. Тропический лес, обезьяна, саблезуб, непонятный страх перед солнцем — я в жизни не думал о таких вещах. Отчего же они так ясно пригрезились мне? У меня не было никакого, даже самого абсурдного, объяснения. Никогда не был я так ошарашен, сбит с толку, как в эти минуты.

И тут мой рассеянный взгляд упал на «Малютку». Я увидел несколько перегоревших и почерневших узлов. Короткое замыкание? Этого только недоставало. Первым моим побуждением было заменить вышедшие из строя детали. Увы! Все наши запчасти и инструменты хранились в большом металлическом шкафу, ключ от которого имел только заведующий лабораторией Аброрака. Значит, завтра, когда ребята придут на работу… Что я им скажу? У меня перехватило дыхание.

Усталость, удар током, невероятный сон, авария «Малютки» — все это разом обрушилось на меня. Оцепенев, стоял я посредине лаборатории.

И вдруг огненные кольца снова поплыли перед моими глазами. Я почувствовал, что проваливаюсь в адскую пропасть, на дне которой пылал ослепительный диск.

Не могу передать свой ужас, когда мне стало ясно, что я вновь пробудился в теле обезьяны. Можно было строить любые предположения по поводу первого эпизода, но оказаться в доисторическом лесу вторично… Нет!

И все-таки я снова в первобытном лесу. Но этот лес был уже иным. Не стебли и кустарники окружали меня, а стволы мощных деревьев. Они уходили высоко в небо, раскинув там широкие кроны. Мягкую болотистую землю покрывал влажный мох. Среди болезненно-светлой зелени виднелись маленькие желтые цветы. При каждом шаге почва чавкала, словно горестно вздыхая.

Лес был полон животных. Но странным было их поведение. Словно неведомая болезнь поразила обитателей леса. Животные передвигались вяло, пригнув голову к земле, стараясь укрыться в тени. Они явно сторонились светила.

Да, лес вокруг был иным. И обезьяна, тело которой стало моим телом, тоже была другой. Это был крупный самец, покрытый короткой шерстью. Длинные передние лапы почти достигали коленей. Лапы ли? Я увидел хорошо развитую гибкую ладонь, подвижные пальцы с плоскими, хотя и острыми, когтями. Нет, это уже не лапа. Это рука.