Искатель. 2004. Выпуск №10

Не стану мелочиться и описывать, как ходил по улицам и районам, ждал у парадных и в скверах, ездил на троллейбусах и даже на такси… Передам только суть.

Сперва пошел на квартиру гражданки Кудиной, той самой, которой ясновидящая точно предсказала день смерти. Говорила со мной ее дочь.

- Еще зимой мама сказала, что умрет первого мая…

- Откуда она это взяла?

- Не знаю. Мама состояла на учете в районном психдиспансере.

Вот и ответ. Впрочем, не ответ - много людей состоят на подобных учетах. Ведь Кудинова не отравилась и не повесилась, а скончалась в назначенный ей день.

- А как ваша мама попала в областную поликлинику?

- Кто-то ей назвал имя Амалии Карловны, как обладательницы мистической силы. Мама ходила к ней ежедневно.

- Помогло?

- Амалия Карловна ей внушала, что первого мая не умрет. А мама не верила.

Дочка всхлипнула без слез. Бледная, тихоголосая и вялая, наверное, походила на мать. Я спросил о главном:

- Ну, а первого мая?

- Мама вскочила в шесть утра, а к девяти уже явилась к невропатологу. И я с ней.

- Были на приеме?

- Да. Амалия Карловна сперва уговорила, что сегодня, первого мая, ничего не случится. Мама не верит. Тогда ясновидящая как рявкнет: «Ты умрешь не первого мая, а первого июня!»

- Зачем же… так?

- А иначе маму было не пронять. Она сразу успокоилась, и мы вернулись домой. Весь месяц прошел спокойно. И к Амалии Карловне не ходила. Первого июня позавтракала и со мной попрощалась. Я думала, что она идет в магазин. А мама легла и умерла.

Я посидел немного, поговорил, посочувствовал, поблагодарил за прием и откланялся. Никаких сверхъестественных сил в поведении Амалии Карловны я не нашел, как и в поступке ее больной пациентки, - довольно-таки частый случай внушения и самовнушения.

В следующем адресе не повезло - гражданка Сугробкина была в санатории, о чем мне сообщил ее сын-студент через приоткрытую дверь. Я изъявил желание поговорить с ним. Осторожный студент ответного желания не изъявил. Его даже не убедило ярко-малиновое удостоверение, а убедили мои очки, солидный портфель и поэтично взлохмаченная голова - бандиты выглядят иначе.

- Гражданин Сугробкин, меня интересует лишь один вопрос: как ваша мама излечилась?

- Ее выходила известная целительница Амалия Карловна.

- Чем же она известна?

- Бионической энергией.

- Что это?

- Биополе.

- А оно того… доказано? - осторожничал я, поскольку шли шестидесятые годы с научными и псевдонаучными спорами.

Он усмехнулся снисходительно, как представитель точных наук над гуманитарием. Наверное, физик, математик или механик. Он тут же это подтвердил:

- Доказано, что сильное биополе человека способно влиять на молекулы и на квантовые частицы типа лептонов.

- У Амалии Карловны такое?

- У нее такая аура, что в транспорте ей всегда уступают место.

Интересно, какая у меня аура? В транспорте я никогда не сижу, и садиться даже не пробую - бесполезно. Лишь только приткнусь, как пожилая женщина из десятка сидящих выбирает меня и встает рядом с немым укором.

- Облучила биополем один раз?

- Множество. Она работала здесь, по вызову.

- Как же это происходило? Посидит возле мамы - и все?

Парень задумался, как споткнулся. На пустом месте не спотыкаются. Я ждал.

- Ну, поговорят, а перед уходом Амалия Карловна оставит лекарство.

- Какое?

- Не знаю. Разные… Травы, мед с клюквой от давления…

- Зачем же, если биополе?

- На всякий случай.

Я засмеялся не оттого, что стало весело, а ради укола студента тем самым биополем, которое влияет на молекулы с лептонами. Студент ответил улыбкой, похоже, что-то понявшей. Квартиру я покинул с мыслью… Почему экстрасенсорикой, ясновиденьем, телепатией, медитацией и прочей иррациональностью, как правило, занимаются люди технических профессий, но не гуманитарии?

Ага, вот зачем Дмитрий Ольшанин носит травы Амалии Карловне…

Теперь к гражданке Капо, которую ясновидящая спасла от диких страхов.

Капо удивила радушием, словно ждала меня, следователя прокуратуры. Даже предложила чаю, правда, под неодобрительный взгляд своей сестры. Пришлось отказаться, хотя к столу я сел.

- Гражданка Капо, прокуратура изучает проблему навязчивых состояний, так сказать, в криминальном аспекте…

- Ничего криминального у меня не было.

- У нее муж умер, - глухо вставила сестра.

- Да, Викентий скончался. После похорон и началось.

- Что? - спросил я.

- Страшно жить. Сперва депрессия… У меня посинели кончики пальцев. Однажды в форточку влетела большая черная летучая мышь, сделала надо мной три круга и пропала. Голоса…

- Чьи? - спросил я, потому что пожилая женщина умолкла.

- Покойного Викентия. Он меня звал.

- Куда?

- С собой. Когда я отказалась, он пришел…

Я кашлянул, видимо, чтобы распугать ситуацию. Седые волосы женщины дрожали от переживания того, о чем она рассказывала. Ее сестра угрюмо смотрела в пол.

- Викентий стоял вот там, у столика для цветов…

- Стоял, гм… в каком смысле?

- Неясный, полупрозрачный, даже студенистый…

- Хватит! - оборвала сестра. - Человека интересует, как ты вылечилась.

- А мне приснился номер телефона. Кого, думаете?

- Не имею представления, - отозвался я.