Искатель. 2004. Выпуск №10

Аркадий Степанович умолк на слишком долгое время - я кофе допил. И вглядывался в мое лицо с немым вопросом - отчего пауза. Ассоциация не совсем к месту… Вот смотришь на тихую речную воду, гладь нешелохнутая, а нет-нет да крохотная волна - не волна, микроколебания - дрогнут. Рыба на глубине прошла…

Я узрел их, микроколебания на лице Аркадия Степановича. И, не выдержав, почти крикнул:

- Что?

- Видите ли, я занимаюсь фундаментами. В земле и породах толк знаю. Могила дочери была в суглинке. После дождей он лежит плотно. А перед вскрытием меня удивила его рыхлость. Будто недавно копали.

- Какой вывод?

- Никакой, - отмахнулся он.

- Аркадий Степанович, ясновидящей платили?

- Не одну тысячу.

Вывод был у меня - могилу вскрывали и раньше. Как и могилу Висячина. Здесь убедились, что голова не пострадала, там - Висячина унесли.

28

Ни в прокуратуру, ни домой к Лиде я не заглянул. Меня несло в поселок, словно там, на свежем воздухе, могло прийти успокоение. Во второй половине дня я уже вошел в избу. Мне хотелось с кем-то поделиться и кому-то рассказать. Например, Петру. Но мы все-таки не друзья, он старше, да и стыд… Люди бы скорее поняли, если бы я изнасиловал, а когда старуха меня…

Я забыл про свое лицо.

- Что случилось? - спросил майор.

- Начальство песочит.

Он поверил, потому что начальство следователей всегда песочило. Но рассказать о приключении мне придется: не в плане моей личности, а хотя бы проинформировать, что собой представляет Амалия Карловна. Только не сейчас.

Я сел на свое лежбище. Бессилье опустило на него, потому что меня догнала отсроченная тоска - тоска одиночества. Как правило, оно накатывает зимой: когда снег и холод. И осенью, когда дождливо и темно. Но почему летом, если солнце, деревья, цветы, птицы и рядом верный товарищ?

Потому что не повидал Лиду…

Майор подошел тяжело и неповоротливо. Под сивыми бесцветными бровями его карие глаза мне показались хитроватыми:

- Сергей, сейчас твое настроение подниму.

- Как? - Я подумал, что традиционно-русским способом, то есть водочкой.

- Пойдем.

- Куда?

- На речку.

- Купаться, что ли?

- Не купаться, но душ будет.

- Что за душ?

- Бодрящий.

Я поймал себя на том, что мир вижу иначе. Смотрю на него с каким-то жадным интересом. На грязного поросенка, на крикливых гусей, на занятых старух… Меж поселком и рекой лежало крохотное поле ржи: почему же я не замечал васильков? Разве это сорняки? Крохотные пятнышки неба. А вон мухомор царственно раскинул алую шляпку, как зонт… Две сороки расшумелись на все поле…

Почему мне все это интересно? Я догадался: сознание хотело забыть городскую историю, хотело вытеснить образ ясновидящей, хотело заменить его иным виденьем… Теми же васильками. Даже сороками.

Мы спустились к реке. Молчавший Петр подвел меня к отшлифованному рекой валуну, с которого двое мальчишек удили рыбу. Майор им сказал:

- Ребятки, повторите-ка для дяди в очках…

Лет по двенадцати, один черноволосый, второй рыженький. Они молчали. Наконец черненький спросил с неохотой:

- И про деда?

- И про него, - подтвердил майор.

- Дед Никифор принес деревянную чашку с тремя свечками, зажег и пустил по течению.

Поскольку я глядел на ребят непонимающе, Петр объяснил:

- Была версия, что Дериземля выпил на бережку и утонул. Дед Никифор искал его труп.

- Чашка-то со свечами при чем?

- По народному поверью, где чашка станет, там и покойник.

Да, в нашем деле мелочей нет. Но какой смысл топтаться на одном месте? Дед Никифор был приятелем Дериземли, беспокоился о нем, искал таким средневековым способом… Все это не имело значения, поскольку Дериземля найден и лежит в морге.

- Теперь ты, - велел Петр рыженькому.

- Под запанью глыбже, там и щурята берут.

- Само собой, - поддакнул майор.

- Я забросил. Крючок аж цапнуло и держит. Зря, думаю, не взял сачок. Поддеть бы…

- Цапнуло, а не водит, - поправил черноволосый.

- Да, держит глухо. Значит, зацепилось за бревно. Держусь рукой за сук - и в воду… Вижу…

- Да ты сперва заорал, - вставил его приятель.

- Заорешь! Думал, что тюлень заплыл. Гладкая спина, но в пиджаке. И руки есть. Выскочил я, и мы в поселок…

Ребята нашли тело Дериземли. Новое доказательство уже доказанного. Чтобы не огорчать майора равнодушием, я молчал и смотрел на тихо бегущую воду. Почему мы, живущие в дачных условиях, не купаемся по утрам? Не делаем зарядки? Кстати, не покупаем молока и яиц? Да и картошку не варим. Только дышим воздухом.

Я полагал, что ребячья история кончена. Но Петр их потормошил:

- А дальше?

- Рассказали тете Лии.

Увидев, что я продолжаю смотреть туповато, майор бросил:

- Это произошло за два дня до того, как она показала труп нам. Никакого ясновиденья, мальчишки ей сказали.

Майор ждал моего удивления. Но как я мог удивиться после того, что она проделала со мной? Заметил я сухо:

- Мошенница. Петр, но наша задача не Амалию Карловну вывести на чистую воду, а убийцу поймать.

29