Искатель. 2013. Выпуск №3

Ганин последовал за своим проводником, и перед его глазами открылось уже гораздо более привлекательное зрелище. Грот был в целом таким же, как и предыдущий, но гораздо более облагороженным. Здесь то тут, то там произрастали высокие теневые деревья с какими-то теневыми плодами, напоминающими бананы и персики, высокие теневые кусты с теневыми розами, лужайки, покрытые теневой мягкой травой, густые рощицы с протекающими по ним ручейками…

— Ого! А тут как-то даже и получше! — присвистнул Ганин. — А почему бы вам не остаться здесь навсегда?

— Еще бы! Тут же женщины, хе-хе! А остаться, увы, нельзя… Сам увидишь потом, почему-с.

Тень прыгнула куда-то в заросли деревьев и довольно гаденько и сладострастно захихикала.

— Иди с-сюда, новичок, тут с-самый цветничок-с!

Ганин нырнул вслед за ним в заросли и оказался на маленькой полянке, где увидел своего нового знакомого в окружении других теней — таких же пауко- или тараканообразных, но с некоторыми отличиями, в которых смутно угадывались указания на пол…

Ганина затошнило от отвращения, но тень уже не обращала на него внимания. Продолжая сладострастно хихикать, она уже сплела свои щупальца с щупальцами другой и повалилась с томным стоном прямо на шелковистую траву. Остальные тени подступили к Ганину и окружили его со всех сторон. Послышались теневые, шуршащие, как опавшая осенняя листва, голоски — самые разные — от низких до высоких тонов, но все они явно были женскими.

— Ой, девочки, смотрите, новенький!

— Какой хорошенький, зайка!

— А какие у него правильные формы, целенький еще…

— Ну-ка, дайте-ка мне его пощупать, я первая его увидела!

Одна из теней, оттолкнув других, ринулась к Ганину, тот отшатнулся и стремительно взлетел прямо под самый потолок.

Тени взвизгнули от восторга:

— Ой, девочки, он еще и летает!

— Ой, прелесть какая!

— Голубок просто!

— Ну давай же, спускайся, мы все в нетерпении! Выбери одну из нас или сразу всех! Мы очень хотим развлечься!

Первым побуждением Ганина было свалить отсюда куда подальше, но любопытство оказалось сильнее отвращения. Он приземлился на одну из веток дерева, что повыше, чтобы двенадцать щупальцеруких теней его не смогли достать, и спросил:

— Я выберу, только взамен вы сначала ответьте на мои вопросы. Где я нахожусь, и почему мой проводник говорит, что здесь нельзя остаться, хотя тут лучше, чем там, откуда я пришел, и почему я не похож на вас?

Из толпы теней вышла одна — та самая, которая минуту назад растолкала остальных, — у нее было больше всех щупалец.

— Все новички задают одни и те же вопросы! Но так уж и быть… У нас здесь лучше, потому что женские сектора всегда лучше мужских, а остаться вам тут нельзя, потому что иначе нам всем придет конец — желания к совокуплению у нас столь неодолимы, что мы можем просто сожрать друг друга или умереть от истощения. Признаться, многие из нас предпочли бы и такую участь, но хозяева этого не допускают — почему, спроси у них сам! А ты не похож на нас просто потому, что новичок… Вот поживешь тут пару тысяч лет — будешь как я, хе-хе! Чем больше щупалец, тем больше наслаждений — тебе это еще предстоит изведать… Поверь, со мной тебе понравится! А теперь спускайся и делай выбор, как обещал!

Другие щупальцерукие тени тоже подступили к дереву и, взявшись за «руки», стали сначала медленно, но постепенно все ускоряясь и ускоряясь плясать вокруг него хороводом, что-то тихо и ритмично припевая. Голоса их были сладкие, как мед, а движения мягкие и плавные, у Ганина закружилась от них голова. Он почувствовал неодолимое желание спуститься вниз, в эти шелковые объятия и испить сполна чашу неведомых смертному наслаждений! Кажется, Ганин даже стал понимать, о ЧЕМ они поют, В голове его сами собой зароились образы, образы сложились в слова, а слова — опять в образы…

Перед мысленным взором Ганина промелькнули какие-то древние, высокие, в несколько человеческих ростов, вертикально стоящие то рядами, то по кругу, бледные камни — целый каменный сад! — сверкающие серебристым сиянием под полной луной; холм, увитый ароматными, такими же бледными цветами, до него донеслись веселые визги и пронзительные звуки музыкальных инструментов — флейт, свирелей и барабанов. А потом возникли какие-то фигуры — полуобнаженные девицы и юноши, одетые в шкуры то ли медведей, то ли козлов, с венками из плюща на головах, босые, в экстазе плясали возле светящегося в центре холма алтаря из серебристо-белого камня, рядом с которым стояла статуя обнаженной девушки с натянутым луком и стрелой в руках. Танцующим было так весело и хорошо, что Ганин не выдержал и полетел прямо к этим волшебным камням, чтобы присоединиться к танцующим…

Но в этот миг видение прекратилось, и он увидел, что летит не к прекрасным девушкам и юношам, а к мерзким паукообразным щупальценогим и щупальцеруким тварям, с сладострастно истекающим пенистой влагой отверстиями…