Искатель. 2013. Выпуск №8

В этот момент дежуривший у дверного глазка Олег взмахнул рукой и затем поднял указательный палец. Один! Одновременно из кухни подошел Илья и, сняв наушники, прошептал:

— Варвара передает: «Один — ноль».

Это значит, что в подъезд вошел один человек и на улице больше никого из его команды не обнаружено. Савенков взглянул на часы. Через тридцать секунд они выйдут на площадку, через сорок — будут в квартире Павленко.

Жаль, что времени нет спросить у Сергея, вызывал ли он слесаря. А если это был слесарь от бандитов? А если он в квартире наставил жучков?

— Мария Васильевна, идите быстро на кухню! — решительно произнес Савенков. — В квартире всем молчать. Берем его на выходе и в ванну его, голубчика, затащим. И всем разговаривать шепотом. Вперед, ребята!

Через минуту они уже стояли в коридоре: ошарашенный, испуганный актер Липкин с кейсом и три богатыря, приложившие пальцы к губам. Мол, тихо, брат. Тебе же лучше будет.

Липкин, слава богу, все понял. По жесту Савенкова он на цыпочках прошел в огромный совмещенный санузел. Илья поставил. Липкина к стене, быстро надел на него наручники и начал снимать отпечатки пальцев. Олег сделал пять-шесть фотоснимков и включил видеокамеру. Савенков поднес диктофон к губам Липкина и тихо начал допрос:

— Давай, друг, говорить негромко, но внятно. Фамилия, адрес, где работаешь?

— Я Аркадий Липкин, актер. Театр новый. Студия Ерофеева. Играю я там. Очень хороший артист, между прочим.

— Это мы видим. Давай домашний адрес.

— Паспорт в кармане. Я живу на Сретенке, в переулке, а адрес сразу не могу вспомнить.

— Идешь на дело — и со своим паспортом, — презрительно усмехнулся Илья. — Непрофессионально.

— Я не на дело иду. Меня попросили взять кейс.

— Кто попросил?

— Хозяин. Это квартира Николая Николаевича. Он вот и ключи дал, и объяснил, где чемоданчик спрятан.

— Да нет, брат. И квартира не его. И дела тут очень серьезные. Ты куда вляпался? Здесь убийства, грабежи и крупное жульничество. Все это на вышку тянет.

— Не может быть.

— Может. И мы всё, Аркадий, повесим на тебя! Живо давай адреса и телефоны сообщников. — Савенков произнес все это угрожающей скороговоркой.

— Какая вышка?! — Липкин забылся и взвизгнул. — Мне не надо вышки. Я актер, служитель Мельпомены. Не давал он мне свои адреса. Нас вообще-то Геннадий познакомил, телефонист.

— Давай его адрес и телефон.

— Но его телефон я тоже не знаю. Мы с ним часто встречаемся на Сухаревке в «Чебуречной». А Николай Николаевич сам мне звонил. — Липкин вдруг что-то вспомнил, облегченно вздохнул и выдавил из себя: — Я его сотовый знаю. В паспорте записка.

— Приметы Николая, быстро. — В азарте Савенков так резко взмахнул диктофоном, что Липкин вздрогнул, прижался к стене и закрыл глаза.

— Он черный такой, как кавказец. Усы пышные, черные. Очки темные, родинка большая на правой щеке. Около сорока пяти лет. Усы, похоже, наклеены, И родинка тоже. Я же актер и плохой грим за версту вижу. И заикается он ненатурально. Не верю!

— Где он сейчас?

— Он меня ждет у дома на набережной.

— Значит, так, — уже почти доброжелательно прошептал Савенков. — Спокойно идешь на встречу с этим Николаем. Спокойно, не оглядываясь. Мы всегда будем рядом. Поможешь нам — очень тебе зачтется! Сними с него наручники, Олег, и выходи первым. Через минуту Липкин. Затем ты, Илья. Я последним выйду, и сразу в машину. Вперед, орлы!

Неприметный «уазик» военного образца уже час стоял в тени старого покосившегося забора. Панину пришлось разместиться на полу в глубине машины. Одной рукой он все время поправлял настройку маленького телевизора, другой — поддерживал наушник.

Лобачев сидел за рулем и томительно ждал, вглядываясь в подъезд дома, куда недавно вошел Липкин.

— Семь минут прошло, Володя, как он из комнаты вышел. Может, кейс вскрывает, гад. Ну, он у меня доиграется, Качалов! Хорошо, что второго выхода из подъезда нет. Тихо там?

— Все спокойно. И делал он все четко. Вошел, сразу нашел. Через две-три минуты должен был быть внизу, а тут почти восемь минут прошло.

— Да на кухне он, в кейсе копается. А может, в туалет заскочил. Знаешь, медвежья болезнь бывает, от страха. Мы тут волнуемся, а он на унитазе прохлаждается.

В этот момент из подъезда появился полупьяный лохматый парень с синяком, в косо застегнутой рубашке и стоптанных кроссовках. Он проковылял метров десять сначала направо, постоял немного в глубоком раздумье и поплелся в сторону «Ударника».

Секунд через двадцать появился Липкин. Он шел на ватных ногах (что вполне естественно), понуро смотрел себе под ноги и крепко держал кейс.

— Порядок, Володя. Сейчас мы его проводим. — Лобачев рванул машину по боковым переулкам. — Вот он, по Малому Каменному идет к «Ударнику», а мы его обгоним под мостом и налево. Вот он идет, бесценный наш.

Лобачев остановил машину, видя, что Липкин с кейсом стоит в пятидесяти метрах от него. Стоит перед входом во двор дома на набережной. Именно там, в глубине двора, в одном из подъездов должна была произойти их встреча.

Липкин вдруг выпрямился, взглянул на мост и перед мощным потоком машин стрелой бросился на другую сторону.