Искатель, 2018 №11

Заместитель губернатора Павел Леонидович Муромцев находился в кабинете своего загородного дома. Он беседовал с владельцем элитного ресторана «Миллениум» Исмаилом Бернштейном, который был его старым приятелем. Просигналил сотовый телефон, и их разговор прервался. Звонил Кирюхин и просил срочно принять. Муромцев проводил друга в соседнюю комнату, а сам сел в уютное кресло, чтобы дождаться гостя и обдумать возникшие проблемы с женой, и попросил родную сестру Полину Леонидовну принести лекарство.

После демонстрации по телевидению документального фильма, где показали некоторые фрагменты порнофильма с участием жены, его шансы избраться губернатором значительно уменьшились. Хотя он был готов к подобному развитию событий, тем не менее это стало для него неприятным сюрпризом, отчего повысилось давление и разболелась голова.

Ранее он рассчитывал на счастливую семейную жизнь, но все надежды лопнули после того, как Жанна стала вести распутный образ жизни. Он боролся за супругу и пытался удержать ее от общения с негативными людьми, в кругу которых она постоянно вращалась, умолял не употреблять наркотики и спиртные напитки. Но все его усилия были тщетны, ибо жена не слушала его, делала все, что хотела, и требовала расторжения брака. Тогда он был против развода, поскольку понимал, что суд будет на стороне матери, а значит, любимая дочь упорхнет из его семейного гнезда. Этого он никак не мог допустить.

Павел Леонидович рассуждал так: нормы морально-нравственной этики и закон не позволят правосудию после всего, что произошло, встать на сторону жены. Во всей этой ситуации ему важна была дочь, которую он очень любил и не хотел терять. Он делал все возможное, чтобы воспитать ее порядочным человеком и провести остаток своей жизни в мире и семейном уюте.

Муромцев понимал: после демонстрации фильма все узнали, что своим негативным поведением мать подавала дочери плохой пример, и поэтому у него есть повод официально подать заявление на развод и лишить супругу родительских прав. Он считал, что суд будет на его стороне и оставит несовершеннолетнюю дочь с ним. Таким образом, он проиграет на выборах, но безусловно выиграет в споре за ребенка.

Муромцев оторвался от размышлений, когда увидел входящую в его рабочий кабинет Полину Леонидовну. Сестра была не замужем, не имела собственных детей и, оставаясь старой девой на иждивении брата, практически единолично занималась воспитанием его несовершеннолетней дочери.

— Пришел Кирюхин, — доложила она и поставила на стол бутылку минеральной воды, стакан и лекарственные препараты.

— Пусть войдет. Я давно его жду.

Полина Леонидовна вышла, и через минуту в кабинете появился частный сыщик.

— Прошу, присаживайтесь, Николай Николаевич, — предложил хозяин дома.

Кирюхин вынул из пакета DVD-диски и положил на стол. Затем опустился на стул.

— Эти копии мы негласно изъяли в доме Руслана Пастухова. Выяснилось, что съемку производил любовник вашей жены Фархад Искандеров, используя профессиональную камеру, принадлежавшую Пастухову, — сообщил он. — К сожалению, допросить ни того, ни другого мы не вправе по понятным причинам. Это компетенция органов дознания или следствия. Кроме этого, Фархад был задержан полицией за хранение наркотиков, но потом сбежал. И сейчас он очень опасен и может наделать немало бед.

— Я ему ничего плохого не сделал, — сказал Муромцев, затем не спеша извлек из пачки таблетку, бросил в рот и запил минеральной водой. — По телевизору показали документальный фильм, посвященный моей семье, — продолжил он. — Там были фрагменты из порнофильма, где фигурирует моя супруга уже с другим мужчиной, неким барменом Сенцовым. Жанна окончательно опозорилась. Теперь все недруги ухмыляются мне вслед. Похоже, эти выборы я проиграю, но теперь хоть разведусь с этой стервой и оставлю дочь у себя.

Кирюхин спокойно выдержал холодный взгляд собеседника.

— Я сожалею, что мне не удалось это предотвратить, — проговорил он. — Но теперь можно с достоверностью утверждать, что Руслан Пастухов — гнусный исполнитель.

— Мне интересно, кто им руководит.

— Я могу лишь предположить, что за ним стоит Казимир Пуришкевич, — пояснил сыщик. — Но теперь он недосягаем. По некоторым сведениям, его убили. Сейчас полиция ведет поиск трупа.

— Вы не первый, кто мне об этом говорит. Но я в это не верю.

— Это ваше право, — ответил сыщик и поднялся со стула. — Я считаю, что наша работа на этом закончилась. Надеюсь, вы не в претензии ко мне?

— Мне с самого начала было ясно, что в этом каверзном деле трудно все предусмотреть. И тем не менее в любом негативном событии есть некий позитивный элемент, — оптимистично проговорил Муромцев.

— Я рад, что вы не падаете духом.

Муромцев улыбнулся.

— Я унынию не поддаюсь. Упавший духом гибнет раньше срока.

Когда Кирюхин покинул дом, из соседней комнаты вышел Исмаил Бернштейн. Это именно он порекомендовал Муромцеву обратиться за помощью в детективное агентство «Пинкертон».

— Все слышал? — спросил Павел Леонидович.

— До последнего слова.

— Теперь ты знаешь, что нужно делать.

Бернштейн утвердительно кивнул и вышел из кабинета.