Искатель, 2019 №1

Не добежав метров пяти до карцера, из которого все еще доносились вопли смертельно испуганного мужчины, полковник и его попутчики, бежавшие трусцой следом, вдруг остановились. Ужас сковал их. Из раскрытых дверей карцера неуверенной, шатающейся походкой пьяного человека вышел… Алиджанов. Тот самый Алиджанов, который недавно был трупом. В том, что это именно он, не оставалось никаких сомнений. Трудно было поверить в реальность происходящего. Однако все остолбеневшие в коридоре мужчины отчетливо видели перед собой Алиджанова, в смерти которого только что никто не сомневался. Между тем маньяк, выйдя в коридор, медленно двинулся им навстречу, опираясь одной рукой о стену, а другую выставив перед собой, словно слепой. Немигающий взгляд его был устремлен в потолок, лицо искажено страдальческой гримасой. По мере того как он продвигался навстречу сгрудившимся людям, те отступали от него по коридору. Так, скованные ужасом, люди отошли от карцера вместе с маньяком метров на десять. Тут из карцера, крик в котором прекратился, показался бледный как простыня эксперт-криминалист, без берета, с растрепанными волосами. Видно было, что ноги с трудом слушаются его, а руки трясутся, как у заядлого алкоголика. Выйдя в коридор и не в силах произнести ни слова, Юрий Ефимович в изнеможении опустился на пол и, навалившись плечом на стену, схватился за сердце.

«Как понять такое воскрешение Алиджанова? — задал себе мысленно вопрос Григорий, менее других испугавшийся происшедшего. Хотя и у него сердце бешено колотилось. — Ведь мне было сказано, что черный квадрат — орудие возмездия убийцам. А теперь оказывается, что Алиджанов живой».

«Этот маньяк не живой, — прошептал Григорию на ухо простуженный голос, — его нечего бояться. Он больше не способен причинять людям вред. Вы можете взять его за руку и отвести куда угодно».

«Но зачем было его оживлять? — спросил мысленно Григорий, уже начавший привыкать к диалогу с невидимым, но могущественным собеседником. — Зачем пугать законопослушных граждан?»

«Земля не принимает насильников и убийц, казненных черным квадратом, — последовал ответ, — они осуждены Создателем на вечное страдание за свои дьявольские прегрешения. Они будут бродить по земле и испытывать страшные муки раскаяния. Но чтобы они не вызывали у окружающих страха, собирайте их в одно недоступное взорам людей место».

«Но имею ли я право быть судьей этим гражданам, преступившим закон? — спросил Григорий. — Имею ли я право лишать их жизни? Ведь только Господь вправе отнять данную им жизнь?»

«Тебе такое право дано свыше, с разрешения Создателя», — ответил простуженный голос, и стремительное завихрение, крутанувшись вокруг Григория, исчезло, словно сквозняк после того, как закрыли внезапно открывшиеся окна.

И тут уж Григорий удивил всех. Удивил и поразил своей неожиданной смелостью.

— Стойте! — Он решительно поднял руку и остановился первым. — До выяснения обстоятельств случившегося его разумнее было бы изолировать. Мне кажется, этого мертвеца лучше пока снова поместить в карцер.

— Но он не мертвый, — прошептал начальник Бутырки.

— Мертвый, я уверен в этом, — ответил Григорий. — Предлагаю запереть его в карцер.

— Но как ты объяснишь это превращение, Григорий Петрович? — сделав над собой усилие, с хрипотцой произнес Соколов, продолжая между тем отступать вместе со всеми.

— Очень просто, Василий Андреевич, — уже более уверенно ответил Григорий. Он не стал отступать по коридору вместе со всеми. — Полагаю, вы были правы, высказав версию об отравлении.

— Ты действительно считаешь, что это следствие отравления? — остановился Соколов, несколько приободрившись. — Тогда и те двое в шестьсот шестьдесят девятой камере могут ожить?

— Скорее всего, так и будет, — кивнул Григорий. — Не исключено, что и другие заключенные начнут падать от непонятного пока нам отравления. Помогите мне, Василий Андреевич, отвести Алиджанова в карцер. Посидит там, пока начальник СИЗО не освободит для отравленных отдельную камеру.

Относительно спокойный тон Григория и его более-менее логичное объяснение ситуации положительно подействовали на шокированных мужчин, и они, затаив дыхание, остановились. Их тревожные взгляды с надеждой устремились на Григория. Он сейчас в их глазах значительно вырос, и они молча признали в нем лидера положения.

В этой напряженной обстановке важна была каждая секунда. Григорий с замиранием сердца подошел к Алиджанову и, преодолевая неописуемый страх и брезгливость (в чем он никому бы не признался), крепко взял маньяка за руку выше локтя. Плоть руки Алиджанова была неживой, жесткой и холодной. В этот острый момент все смотрели на Григория как на былинного героя, бросившего вызов дракону.

— Ахмед, тебе необходимо отдохнуть, ты сильно ослаб, — сказал Григорий громко и не узнал своего голоса. — Пойдем, я отведу тебя на место, — продолжил он и, развернув Алиджанова словно манекен, повел его в карцер под удивленными и восхищенными взглядами присутствующих. Ахмед, медленно передвигая ватные ноги, послушно двинулся за Гришей.