Искатель удачи

– Гораздо больше, чем тебе.– коротко ответил Лис. В его голосе явно слышалось растущее недовольство, но Джун, будто нарочно, не замечал этого, продолжая свои по-детски наивные расспросы.

– Так вы, наверно, и в боевых действиях участие принимали?

– Принимал.

Искатель, ускорив шаг, снова вырвался вперед, демонстрируя тем свое нежелание продолжать этот разговор. Ученый хотел было последовать за своим угрюмым собеседником, но Дина придержала подчиненного, осуждающе покачав головой. В своей любознательности Джун перешел некую недозволенную черту, и теперь лимит общительности был, похоже, исчерпан. Следующие несколько часов пути троица провела в полном молчании. За это время они успели сделать пару привалов, отдохнуть и восполнить силы. Лис, усевшись чуть поодаль от своих спутников, на вершине камня, справил скромную трапезу, опустошив банку консервированных овощей и употребив трофейный УЛП-брикет. Джун и Дина разместились ниже, в укрытой от ветра глубокой промоине во льду. Воспользовавшись по-быстрому питательными инъекциями, они с интересом и плохо скрываемым внутренним содроганием наблюдали за тем, как искатель играется с грозным снегожуком, дразня того брошенной на снег пустой жестяной банкой. Биологу невольно вспомнились ужасающие сцены, когда его товарищи, срывавшиеся с обледеневших скал, падали на покрытый прочным настом сугроб и, не успев прийти в себя, оказывались разорванными на куски, вынырнувшими из нор хищниками. В душе Дины в тот момент, оживала обуревавшая ее первобытная ярость. На вторые сутки пребывания на Арктории она и сама едва не стала жертвой снегожука. Утянутая вслед за рухнувшим с горы ученым, женщина оказалась на небольшом снежном поле. Не успела она тогда сделать и пару шагов, как на пути возникло три громадных насекомоподобных туши. Еще несколько секунд и жизнь Дины трагически оборвалась бы. Но на выручку пришло оружие, взятое ею оружие. Неосмотрительно разрядив в приступе праведной злости весь боекомплект, женщина смогла уничтожить алчущих ее плоти тварей. Она спаслась, но взятый ею пистолет, без зарядов, превратился в бесполезную игрушку. И этот факт, факт того, что Дина не смогла сохранить необходимое в той ситуации хладнокровие, факт, что она вообще допустила свое падение, злил ее куда сильнее, чем агрессивное поведение снегожуков, или по-мальчишечьи необдуманное поведение покойного главы экспедиции.

Меж тем, охваченная бередящими разум воспоминаниями, Дина не сразу заметила, как Лис, снявшись с места, отправился в дальнейший путь, ни сказав ни слова. Растолкав зазевавшегося Джуна, она вместе со своим подчиненным поспешила вслед за уходящим вдаль искателем. Разморенный дозой питательных веществ, как после сытного обеда, биолог шевелился, будто сонная муха, недовольно жужжа, и ругаясь на покинувшего их странника. Дина пропускала этот выплеск негодования мимо ушей. Она прекрасно понимала логику Лиса и за то, что он ведет себя столь отчужденно, ни в коей мере не осуждала. Женщина осознавала, что этот искатель, спасший ей и Джуну жизнь, ничем им более не обязан. Он мог со спокойной совестью уйти прочь, бросив их одних в заснеженной пустыне. Мог не оставлять веревку, дабы помочь выбраться из пещеры. Мог не приходить на выручку этим утром, отдав на растерзание бандитам. Не сделай он этого, судить его было бы не за что. Как и другие искатели, он выживал на этой проклятой, скованной холодами планете как мог, собирая и используя каждую крупицу былого величия человеческой цивилизации. Одним своим существованием Лис символизировал собой ту самую цену, какую некогда пришлось заплатить древним людям за право жить на родной Земле. Ту самую цену, которую не осознают современные, живущие в тепле и достатке люди. Лишь охотникам за удачей была известна истинная мера веса всех пороков и добродетелей. В суровых условиях Арктории такие понятия, как милосердие, отзывчивость и доброта считались излишней роскошью. Даже человечность и та теряла былую ценность. А настоящим достоянием становилась твоя собственная, сохраненная вопреки всему жизнь.

Исходя из этой логики, свершенный Лисом поступок был неким «даром с барского плеча». Услугой, оказанной тем, кто вовсе не обязан был этого делать. И от того в голове начинали зарождаться тревожные мысли. Обеспокоенный разум искал ответы на возникшие вопросы. Искал причину, подтолкнувшую искателя на спасение незнакомых ему людей. Был ли тут корыстный мотив? Или движителем всему послужило такое абстрактное понятие, как кодекс?

Кодекс искателей.

Не в силах больше молчать, Дина отважилась крикнуть вслед бредущему впереди Лису.

– Так почему вы нас спасли? Зачем ведете к себе домой? Какая вам в этом выгода?

Но Лис не ответил сразу. Он лишь приостановился и, обернувшись, молча, посмотрел в сторону своих спутников. Из-за темных, непроницаемых очков, взгляда его невозможно было рассмотреть. И потому оставалось неясным, как искатель воспринял этот вопрос. С недовольством, или осуждением. А может, такая прямота обескуражила его, заставив задуматься над заданным вопросом.