Искатели

Между тем напряжённость в отношениях между белыми и индейцами в Техасе неуклонно нарастала. С начала года было убито как минимум четырнадцать человек, а девять детей к середине мая стали пленниками индейцев. В районе Ред-ривер была убита группа золотоискателей, а их трупы так и остались плавать в воде, ставшей красной из-за их крови. Трое мужчин и одна женщина с ребёнком сгорели заживо в осаждённом индейцами доме, и тем не достались скальпы белых. В начале лета Крадущийся Волк угнал целый табун лошадей вблизи Сан-Антонио, а отряд индейцев кайова под командованием Большого Лука, перебравшись в Мексику в районе Ларедо, убил семнадцать мексиканских пастухов и улизнул обратно в Техас, приведя с собой табун в полторы сотни голов лошадей и множество мексиканских детей, которых они сделали своими пленниками.

В конце концов настойчивые жалобы техасцев на непрекращающиеся бесчинства индейцев дошли до Вашингтона. Генерал Шерман, который обычно выслушивал эти жалобы с изрядной долей скептицизма, был вынужден лично приехать в Техас, чтобы на месте увидеть, как в действительности там обстоят дела. Его сопровождали всего лишь пятнадцать вооружённых солдат и всадников. Генерал только прибыл в Техас, как едва не попал в кровопролитную заварушку. Отряд из ста пятидесяти команчей и кайова, прорвавшийся в район горы Кокс, перехватил и уничтожил караван переселенцев. При этом погибло семь человек. Многих из них перед смертью жестоко пытали. Если бы генерал Шерман оказался в этом месте всего на полтора часа раньше, он сам попал бы в эпицентр ожесточённой перестрелки.

Прибыв в Форт-Силл, генерал возглавил штаб по борьбе с набегами индейцев. Предпринятые им энергичные меры принесли свои результаты: вскоре были арестованы самые непримиримые и жестокие вожди индейцев — Сатанта, Сатанк и Большое Дерево. Передав арестованных индейских вождей в распоряжение властей Штата, генерал Шерман убыл обратно в Вашингтон.

В такой крайне напряжённой и взрывоопасной обстановке Мартин с Эймосом и отправились на поиски Дебби. Они ощущали жуткую опасность буквально на каждом шагу. Индейцы могли наброситься на них в любой момент, и они были бы совершенно беззащитны перед ними. Но, как ни странно, многочисленные успехи, которые индейцы одержали в последние недели и месяцы в борьбе с белыми, сделали их настолько уверенными в себе и в своих силах, настолько заставили почувствовать своё превосходство над белыми, что они смотрели на белых свысока и даже с некоторой долей великодушия. Воины открыто хвастались своими подвигами и были настолько горды ими, что даже позволяли себе в отношении к белым широкие жесты. И не трогал тех из них, кто осмеливался приезжать к ним, оказываясь в глубине индейской территории.

Постоянно находясь среди команчей, Мартин Паули заметил, что он невольно проникается их духом, проникается их отношением к природе. Команчи, которые постоянно жили на лоне природы, обожествляли её и поклонялись духам камней, ветров, рек и ручьёв. При этом они были самыми практичными и приземлёнными из всех индейцев. Они посмеивались над бессмысленными, по их мнению, религиозными церемониями, которые проводили другие племена, у них не существовало пантеона верховных богов, не было установленной религии и настоящих шаманов. Но одновременно у каждого индейца из племени команчей существовал свой личный тотем, и каждый индеец имел своего верховного покровителя в виде какого-то зверя. Обычно зверьми-покровителями команчей были бизоны, волки или выдры, и никогда — собаки или лошади.

Если индеец из племени команчей достигал старости, считалось, что он обладает определёнными магическими способностями — добрыми или злыми. И тогда к нему либо обращались за помощью при недомоганиях и заболеваниях, поскольку считалось, что за счёт своей личной магии он может победить болезнь, либо обходили его стороной, опасаясь, что он может наслать порчу или какое-то заклятие.

Белому было очень трудно, а порой и просто невозможно понять образ мыслей индейца — в основном он так и оставался для белого загадкой. Невозможно было понять, о чём думает индеец и что он в действительности собирается сделать. А однажды Мартин Паули столкнулся с индейцем, который знал то, чего он, казалось бы, никак не должен был знать.

— Ты очень хорошо изъясняешься на нашем языке, — сказал однажды Мартину один пожилой индеец. Видимо, он что-то слышал про Мартина, потому что тот ещё даже не раскрывал рта в его присутствии. Мартин сделал вид, что не понял слов индейца, потому что ему не хотелось, чтобы команчи знали о том, что он хорошо понимает их язык. Однако индеец, улыбаясь, продолжал, словно и не заметив попытки Мартина скрыть своё знание языка команчей:

— Порой можно набрести на дух, принявший форму мёртвого дерева. Это дерево чёрного цвета, оно выглядит, как скрученное судорогой человеческое тело, которое пытается освободиться, вырвавшись из власти земли.

Мартин замер, поражённый. Откуда этот старый индеец мог знать про его встречу с мёртвым деревом?! Индеец между тем серьёзным тоном продолжал: