Искатели

– Ну вы, нелюди, крепкие ребята! – прокаркал Клешня, одобрительно хлопая меня по плечу. – Я уж думал, все, на первом же острове загнетесь, порази вас морской лишай…

Я поморщилась, стряхивая двупалую руку: хлопок Бобо угодил на пчелиный укус. Капитан мог восхищаться как угодно, но нам здорово досталось на острове. Хитрюга Лэй сумел избежать неприятностей, отделался всего парочкой укусов. Мне пришлось труднее – плечи и шею покрывали болезненные волдыри. Ушастик вечером намазал меня каким-то эльфийским зельем, к утру боль отпустила, но кожа немилосердно зудела.

А вот на Лиса было страшно смотреть – он бежал быстрее нас, но умудрился упасть. Лэй отшвырнул рой водным заклинанием, однако пчелы успели здорово покусать вора. Роману почему-то отказался от помощи эльфа и улегся спать – видно, с ним опять приключился приступ недоверия ко всему миру.

Мы переночевали на корабле. После всех встрясок ушастик потребовал покоя и нормального отдыха. «Хромая Мери» бросила якорь в бухте второго по счету острова, который на карте именовался Загадочным. Это мне совсем не понравилось – на архипелаге и так хватало странностей, а чего ожидать от острова с таким названием?

Так или иначе, но ранним утром мы с Лэем, выспавшиеся, полностью экипированные, уселись в шлюпку. Клешня похлопал нас по плечам, произнес несколько ругательств, и приказал:

– Шлюпку на воду!

– Что-то Лиса нет, – в глазах ушастика засветилась надежда.

Я кивнула:

– Наверное, решил отлежаться после вчерашних укусов…

Мы оба воровато огляделись, мечтая, чтобы как можно быстрее спустили шлюпку. Заскрипели тали, уже казалось, что все получится, когда из люка донесся истошный вопль:

– Морт! Морт!

– Утихни, Сай! – ответили ему. – Не видишь, что ли: это малахольный зириец.

– Ох ты! – изумился первый моряк. – Ну и видок! На неупокоенного смахивает…

– Не вышло… – вздохнул ушастик. – А счастье было так близко…

В шлюпку рухнуло странное существо, в котором Лиса можно было узнать только по одежде. Гребцы сотворили защитные знаки. На месте лица Роману бугрилось нечто опухшее, бесформенное и почему-то зеленое. Глаза превратились в крошечные щелочки, губы заплыли и вывернулись, кожа явственно отдавала болотным оттенком.

– Поздравляю, Мара, теперь из нас троих ты на втором месте по красоте, – произнес Лэй, критически оглядев вора.

– Ф-фы поф-фему беф-ф меня ф-фобралиффь? – прошепелявил Роману.

– Неужто нашего дорогого друга тяпнули еще и за язык? – ушастик картинно всплеснул руками.

Я покачала головой:

– Нет, это у него просто рот плохо открывается. Кстати, а почему ты зеленый?

Вор ничего не отвечал, только страдальчески подкатывал крохотные глазки.

– Это, наверное, реакция на пчелиные укусы такая интересная, – предположил эльф.

– А может, на архипелаге пчелы какие-то неправильные… – протянула я.

– Нет-нет, я понял: это жесточайший приступ изумрудной лихорадки! – воскликнул ушастик.

– Не иф-фдевайтеф-фь, – тяжело вздохнул Лис. – Больно…

– А кто вчера от лечения отказался? – отчитывал его Лэй. – Жала вынимать кто не захотел? Мазаться кто не пожелал? Вот и ходи теперь, как… – он запнулся, подыскивая достойное сравнение. – Как недобитый орк!

В ответ Роману только засопел.

– Ладно уж, – сжалился эльф, развязывая мешок и доставая склянку. – Подставляй свое прекрасное личико. Для Мары захватил…

Он щедро покрыл раздутую физиономию вора мазью. Эльфийское варево оказало чудесное действие. К тому времени как мы высадились на берег, отек на лице Роману заметно спал, губы приняли нормальный вид, и вор перестал шепелявить. Лэю тут же пришлось пожалеть о своем великодушии – Лис принялся выговаривать:

– Почему опять хотели меня бросить? Вы же понимаете: мне опасно оставаться на корабле с таким сокровищем!

Ушастик попытался воззвать к его благоразумию:

– Но никто же не знает про изумруд.

– Вы знаете, – взгляд Роману сделался подозрительным. – Наверняка проболтались кому-нибудь…

– Так, хватит! – рявкнула я. – В следующий раз останешься на корабле, и это не просьба!

– Ну его, – Лэй осматривался, лицо его было удивленным. – Погляди лучше, какой странный остров.

Действительно, прямо от линии воды начиналась раскаленная пустыня с колючими кустами, комками перекати-поля и песчаными холмами. Воздух был сухой и горячий, в нем не ощущалось морской влажности. Казалось, острову плевать на законы природы, он существует сам по себе.

Но удивительнее всего была штука, которая возвышалась посреди острова. Каменное сооружение, широкое у основания, ребристое, идеально правильной формы, оно сужалось кверху.

– Надо же, пирамидальный храм, – выдохнул ушастик. – Я думал, это все сказки. Существует легенда, что древние народы строили такие храмы, – пояснил он. – Но до сих пор считалось, что пирамиды остались только на картинках в старинных книжках.

– Почему же такую огромную штуковину не видно с моря? – озадачился вор. – Ведь не видно же?

Действительно, с корабля храм казался всего-навсего высокой скалой. Даже находясь в бухте, мы не видели пирамиду.

– Какая-то магия, – предположил эльф.

Я кивнула ему:

– Отойдем ненадолго.