Искатели клада

М-ссъ Чокъ вскрикнула и обмнялась съ м-ссъ Стобелль взглядомъ, полнымъ огорченія, а хозяинъ, объяснивъ положеніе дла, принялся за ду.

— Разв вы не думаете, что поздка можетъ принести ей пользу? — выговорила наконецъ м-ссъ Чокъ.

— Можетъ принести, а можетъ и не принести.

— Но вдь можно попробовать, — настаивала м-ссъ Чокъ, — наконецъ, это избавляетъ васъ отъ массы расходовъ… Я, напримръ, разсчитываю запереть домъ и распустить слугъ, изъ содержаніе такъ дорого стоитъ… А главное — подумайте объ ея здоровья! Она такъ измнилась посл этого бронхита. Подумайте, что бы вы стали длать, какъ упрекать себя, еслибы съ нею что-нибудь случилось! Вы не вернете ее, если она уйдетъ…

— Куда? — довольно невнимательно освдомился м-ръ Стобелль.

— Я хочу сказать: если она умретъ.

— Вс мы умремъ современемъ, — философски замтилъ супругъ, — а ей сорокъ-шесть лтъ.

— Исполнится въ сентябр, Робертъ, — довольно ршительно поправила кроткая м-ссъ Стобелль.

— Не очень пріятно быть погребеннымъ въ мор,- замтилъ м-ръ Чокъ, причемъ глава м-ссъ Стобелль расширились отъ ужаса, а м-ссъ Чокъ метнула своему мужу угрожающій взглядъ.

— Мы желаемъ хать въ качеств троихъ веселыхъ холостяковъ, — замтилъ безчувственный Стобелль, открыто подмигивая Чоку.

— Въ самомъ дл? — воскликнула, выпрямляясь, м-ссъ Чокъ. — Но вы забываете, что ду я!

— Ну, будетъ двое веселыхъ холостяковъ.

— Нтъ, — возразила м-ссъ Чокъ, — я не поду одна; если м-ссъ Стобелль не детъ, я тоже остаюсь дома.

Лицо м-ра Стобелля прояснилось, выраженіе рта смягчилось, и мрачные глаза сдлались почти добрыми.

— Самое лучшее мсто для дамъ, — проговорилъ онъ любезно, — вы можете каждый день навщать другъ друга, можете даже иногда и заночевать одна у другой.

Онъ взялъ кусочекъ кэка и въ припадк любезности предложилъ его и м-ссъ Чокъ, но та нетерпливо отмахнулась, заявивъ, что она ршила не хать безъ м-ссъ Стобелль.

— А онъ, — продолжала она, сурово кивнувъ въ сторону мужа, — не подетъ безъ меня. Не отпущу его ни на шагъ!

При такомъ заявленіи Чокъ едва не лишился чувствъ, а Стобелль, сдлавъ страшные глаза, оперся обими руками за столъ.

— Мн кажется… — началъ-было онъ.

— Знаю, что вамъ кажется, но вотъ какъ оно есть на самомъ дл. Если вы желаете имть спутникомъ моего мужа, то должны взять и меня, а если вы желаете имть меня, то должны взять и свою жену…

— Еще кого? — съ большою горечью спросилъ Стобелль.

— Мой мужъ не можетъ быть счастливъ безъ меня, — объявила она, игнорируя дерзкій вопросъ, — не правда ли, Томасъ?

— Нтъ, — поперхнулся м-ръ Чокъ.

— Мы демъ очень далеко, — сказалъ м-ръ Стобелль.

— Чмъ дальше, тмъ лучше.

— Въ страны, населенныя дикарями, людодами…

— Они не съдятъ ее, — возразила м-ссъ Чокъ, оглядвъ хрупкую фигурку своей, пріятельницы, — при васъ, по крайней мр.

— Я не желаю подвергать ее опасности, — заговорилъ Стобелль, — да она и сама не пожелаетъ хать.

— Я желаю раздлять съ тобою опасности, Робертъ, — отозвалась м-ссъ Стобелль.

— Скажи безъ увертокъ: хочешь ты хать или нтъ? — скомандовалъ онъ, замтивъ какъ она переглянулась съ м-ссъ Чокъ.

М-ссъ Стобелль затрепетала.

— Она не желаетъ, чтобы изъ-за нея остался м-ръ Чокъ и…

— Оставь это, — прервалъ Стобелль. — Ты хочешь хать?

— Да!

Съ секунду онъ глядлъ на нее, не вря своимъ ушамъ, а затмъ крикнулъ голосомъ, отъ котораго дрогнули и задребезжали чашки:

— Хорошо, ты подешь!

Торжествующая м-ссъ Чокъ заговорила о новыхъ платьяхъ и покупкахъ для поздки, и взбшенный Стобелль, не будучи въ состояніи этого выносить, всталъ изъ-за стола, предложивъ Чоку выкурить трубку въ саду, отъ чего тотъ благоразумно уклонился во избжаніе жестокой нотаціи.

Нотацію ему все же пришлось выслушать на слдующій день по пути въ Биддлькомбъ, и только видъ заново выкрашенной швуны и ожидавшаго ихъ у лстницы капитана Брискета вернулъ ему хорошее настроеніе.

— Намъ посчастливилось, джентльмены, — сказалъ капитанъ, провожая ихъ наверхъ, — видите этого человка? — онъ указалъ на худощаваго, сумрачнаго малаго, ожидавшаго ихъ на палуб:- это Питеръ Дёккетъ. Какъ онъ управляется съ командою — описать невозможно, какъ правитъ кораблемъ — вообразить нельзя.

— Это хозяева, Питеръ, — обратился онъ въ сумрачному субъекту, который, снявъ колпакъ, прочистилъ горло и замтилъ, что погода прекрасная.

— Не очень разговорчивъ, но зато на дло — первый человкъ, — шепнулъ веселый Брискетъ, а теперь не угодно ли валъ, джентльмены, осмотрть судно?

На борт «Красавицы Эмиліи» все оказалось въ образцовомъ порядк. Взоръ м-ра Чока мгновенно пріобрлъ блескъ, походка его — эластичность. Онъ носился съ бака въ каюту, изъ каюты въ камбузъ и, наконецъ, въ качеств человка, довольно напрактиковавшагося въ лазаніи на вышку, взобрался на самую верхушку гротъ-мачты, откуда привтствовалъ изумленныхъ друвей.

Посл внимательнаго осмотра джентльмены отбыли на берегъ, въ гостинницу, куда къ нимъ долженъ былъ присоединиться и капитанъ Брискетъ для обсужденія разныхъ подробностей.