Искатели (ЛП)

Запихивая палочку обратно в карман мантии, она поняла, что руки ее дрожат. Перед глазами все плыло, наверняка оттого, что сердце не должно биться так часто; все слова, которые она пыталась себе сказать, рассыпались на нечленораздельные гласные.

Сон. Ей нужен был сон.

***

Дин смотрел на тарелку Луны, та разложила еду в одном ей известном порядке. Джинни только мельком взглянула на нее и перевела взгляд на Гермиону, пока та, пытаясь игнорировать заданный вопрос, делала вид, что слишком занята кувшином тыквенного сока.

— Гермиона?

Она пожала плечами и откашлялась.

— Я просто подумала, что на студентке были носки, не входящие в утвержденную школой форму, а потом рассмотрела их ближе. Джинни, ты же знаешь, как расходятся слухи.

Джинни пристально на нее посмотрела и вернулась к обеду, только незначительное расширение зрачков говорило о том, что она не до конца поверила в эту историю.

— Малолетки любят преувеличивать. Я помогла парнишке поднять книги в коридоре — и на следующий день уже «изменяла Гарри Поттеру».

— Именно. Будто им больше нечем заняться. Например, учебой. Сейчас достаточно внимания приковано к Хогвартсу. После мая… Многие вообще думали, что школу не стоит открывать, и теперь все они будут интересоваться тем, как мы справляемся весь этот год.

— Да-да. Макгонагалл — героиня, сражающаяся с безвкусицей… — начала Лаванда.

— Я ничего не говорила о безвкусице, — пробормотала Гермиона, не в первый раз жалея о том, что для магического мира моды требуется Ж.А.Б.А. по заклинаниям и трансфигурации.

— …открыла Хогвартс, чтобы дать нужное нам образование.

Гермиона почувствовала прилив тепла на кончиках ушей; почему-то до этого она не понимала, как часто с начала учебного года произносила эти слова. Но это была правда. Из-за такого решения Макгонагалл подверглась суровой критике, но именно его Гермиона полностью поддерживала. Не многим студентам родители разрешили вернуться в этом году, кому-то не хватило смелости, но их все равно было достаточно, чтобы поддержать действия директрисы.

Тем не менее среди студентов чувствовались изменения в настрое. Большая их часть вернулась скорее не для учебы, а как бы ради борьбы за право быть здесь, словно они хотели о чем-то заявить. Они шли от карет так, словно собирались здесь для битвы, и Гермиона могла их понять. Не стал сюрпризом и тот факт, что гриффиндорцев оказалось больше, чем представителей других факультетов. Или то, что меньше всего студентов вернулось на Слизерин. Помимо дюжины первогодок приехало примерно столько же студентов со всех остальных курсов.

Самым большим удивлением стало возвращение Драко Малфоя, Грегори Гойла и Теодора Нотта. Их появление встретило множество потрясенных и злых взглядов, но Гермиона уже знала об их наказании из газет. В печати не было всего, но вышло несколько статей об условиях, которые помогли им обрести свободу: общественные работы, еженедельные допросы, штрафы, посещение занятий и окончание обучения. Гермиона изредка видела их в глубине перекрытых коридоров, где они под присмотром профессора или аврора трудились над восстановлением замка после войны. Она также знала, что все они должны были углубленно изучать маггловедение, но знала об этом из шуток, ходящих среди студентов.

Это был первый шаг к обретению стабильности в мире. Если бы Хогвартс закрыл двери из-за армии, которая промаршировала сквозь них в прошлом мае, студентам пришлось бы учиться в школах с неизвестным им языком, а Хогсмид остался бы заброшенным делом, которым уже однажды был. Все выглядело бы так, словно они не побеждали в этой войне. Точно не для такого сражалась Гермиона.

Тем не менее она все понимала. В прошлом году студенты испытали что-то очень страшное в стенах здания, которое когда-то называли вторым домом. Хогвартс во главе с Волдемортом превратился в уродливое место, разрушенное войной. Эта атмосфера уничтожила как чувство безопасности, так и сон. Гермиона знала, что здесь произошло много плохого.

Она сама была на грани смерти в этом зале. Но в этом же месте они победили в войне, и все плохие события не могли этого отнять. В тот день смерть каждого имела значение.

Сначала ей было сложно. Первый месяц она не ела в Большом зале. У нее все еще не получалось проходить по определенным местам, она останавливалась и предавалась воспоминаниям. Иногда, когда она была одна в коридоре, чувствовала дрожь пола под ногами, слышала лязг статуй, приходивших в движение, взрывы камней и крики. Иногда ей виделись все еще улыбающийся Фред и Люпин с Тонкс, стоящие рука к руке.

Но Гермиона с самого первого курса поняла, что враги могут найти путь внутрь. Она сражалась в этой войне задолго до того, как в трех столах от того места, где она сидит сейчас, умер Волдеморт. Война захватила мир на год, но для нее, Гарри и Рона война шла все семь лет, где бы они ни находились.

— Слышал, они поместили стол куда-то вроде музея, — сказал Дин, вырывая Гермиону из мыслей.

Она отвела взгляд от места, где случилась последняя схватка, и встретилась глазами с Дином, который в этот момент спокойно ел.