Искажение

– Когда началась война, мне было двадцать два года. Я хотела отсюда сбежать, но мать, отчим и сестры не захотели. Они говорили, что мы должны остаться, что это наш долг. Если все образованные люди уедут из Ремарка, останется одно быдло и экстремисты, и эта страна окончательно придет в упадок. Но я больше не хочу тут жить, больше не люблю эту страну.

– Послушай, Неми. – Я выпрямляюсь и смотрю ей прямо в глаза. – Даже если со мной что-то случится, если я не вернусь в Рамму…

– Не говори такого!

– Но если все-таки что-то случится, у тебя в любом случае есть право уехать после года службы. Ты получишь убежище, и армия обеспечит тебе транспорт. Я позвоню родителям. Честно говоря, они не самые приятные люди, я их даже недолюбливаю, но они наверняка тебя примут, если я об этом попрошу.

Она со всей силы бьет меня в плечо маленькими кулачками.

– Прекрати, Маркус! Прекрати вообще так говорить!

– Успокойся, Неми. – Я хватаю ее за руки. – Приходится думать обо всем, но я вовсе не собираюсь умирать. Я хочу как-то изменить свою жизнь. А если ты не сможешь покинуть Ремарк, я останусь здесь с тобой. Только не плачь, я этого терпеть не могу.

Немного успокоившись, она встает, включает электрический чайник и заваривает чай. Я смотрю на часы и говорю, что мне скоро пора идти – перерыв заканчивается. Чай – попытка задержать меня на несколько минут. Я не особо люблю ароматный ремаркский настой, но чай, заваренный Неми, отчего-то кажется другим на вкус.

– Парни шутят, что нет такого оружия, которое могло бы меня убить, – говорю я, прихлебывая горячий напиток. – После взрыва на рынке и происшествия в Кумише я начинаю им даже верить. – Мне хочется, чтобы она улыбнулась. – На базе ходят слухи, будто скоро мы снова поедем в пустыню. Это может оказаться опаснее, чем весь здешний ад, так что нужно подготовиться.

– Ты о чем-то договорился с Ахари?

– Да, мы собираемся скоро встретиться. Попробую узнать побольше о базе Дисторсия – может, он что-то слышал. Если в окрестностях холма Отортен происходило нечто странное, полицейские должны об этом знать.

– Я тоже постараюсь что-нибудь выяснить. Поспрашиваю своих знакомых.

– Будь осторожнее. Этим вопросом интересуется военная разведка. Даже странно, что в последнее время они оставили меня в покое. Неизвестно, является ли источник излучения, о котором упоминал Филип Мейер, естественным, или это некое оружие, над которым работали в пустыне. Неизвестно, что на самом деле там добывали.

– Но если бы это было оружие, профессор не стал бы столь открыто об этом говорить в интервью для журнала. Ему пришлось бы дать подписку о неразглашении тайны.

– Именно, что-то тут не сходится, – киваю я и ставлю чашку. – Похоже, он не знал, с чем они имеют дело. – Я целую Неми на прощание. От нее пахнет фруктами, соком красной смородины. – Не беспокойся, все будет хорошо. Через месяц, в конце июня, пройдет половина нашей миссии. Потом уже будет легче.

– Маркус, ты тоже будь осторожнее. Хочу, чтобы ты знал: это не просто военное приключение. Я люблю тебя и не могу тебя потерять.

Понедельник, 16 мая, 10.05

Мы возвращаемся с вызова на заварушку, возникшую перед главпочтамтом в Хармане. Сегодня день выплаты жалованья чиновникам и учителям. Банковская система Ремарка еще не восстановилась после войны, так что большинство зарплат выдают в кассах предприятий или на почте. Кто-то возбудил толпу, распространив слух об отсутствии денег, и люди начали штурмовать небольшое здание неподалеку от мэрии.

Хватило самого́ появления армии, чтобы их утихомирить, но нормальное утро полетело к черту. Туда мы мчались сломя голову, но теперь спокойно возвращаемся на базу Эрде. Два «скорпиона», первого отделения и нашего, едут по улочкам убогих предместий, чтобы угодить Доктрине видимости – дать местным ощущение безопасности, или, скорее, запугать повстанцев. Когда мы въезжаем в район Габра, Баллард тормозит за первым поворотом, показывая на грузовик в конце улицы.

Вокруг машины, оклеенной логотипами мебельной фирмы, бегают несколько молодых людей, похоже обливая ее бензином. Нас они пока не заметили. Я говорю по радио Вернеру, что мы подъедем ближе и при необходимости откроем огонь. Приходится, однако, быть осторожнее, чтобы не устроить взрыв.

– Та фирма, «Альди Калини», должна была доставить нам новые кровати, – говорит Дафни. – Старые уже совсем разваливаются. А эти мудаки атакуют поставщиков.

– Вперед, Крис! – приказываю я и передаю сообщение на базу.

Баллард вдавливает педаль газа, и вскоре мы уже возле грузовика «хуавэй». Высыпаем из машины с оружием на изготовку. Пурич крепче сжимает приклад MG2, а второй «скорпион» останавливается в нескольких метрах за нами.