Искажение[СИ, роман в двух книгах]

Паша напрягся, но вокруг по-прежнему было безмятежно спокойно, да и не арестовывают так, просто попросив показать пистолет. Что-то тут не то, но что?

Анька, слегка завозившись, ведь выпила-то уже не мало, отстегнула от ремня маузер и небрежно положила на стол: вот он, мол, смотри и завидуй.

То, что старлея захлестнула настоящая волна зависти, Паша почувствовал сразу. Это было светлая, белая зависть коллекционера или, как минимум, знатока, увидевшего мечту своей жизни в чужих, но достойных руках.

— Боженьки мои, — Вяземский, кажется, едва не перекрестился, но протянул руку и коснулся оружия. — Настоящий, рабочий… Никогда бы не подумал, что такой увижу своими глазами… Я ведь тут пристрастился к раритетам. Оружие в Белуджистане попадается такое древнее, что, кажется, еще монголы этими саблями воевали. И огнестрел хорош. Сам лично английское ружье нашел аж девятнадцатого века. И — представьте — в хорошем состоянии. Ну, конечно не то, что твой пистолет-карабин…А где нашла? Ой, только не подумай, я ж понимаю, что "рыбные места" никто не сдает, просто интересно, здесь? в Белуджистане? или в другом месте?

— В другом, — ответила слегка растерявшаяся от такого шквала эмоций Анька. — Севернее… и далеко отсюда.

— Не возражаешь, я его в руках подержу? — спросил Вяземский с надеждой.

— Только аккуратно, — предупредила Анька. — Заряжен и патрон в стволе. Я всегда так ношу…

— Он — боевой? стреляет? — еще больше удивился старлей. — Не может быть… Как ты умудрилась? Восстанавливала сама? Или кто помогал? а патроны? наши разве подходят?

— Какие это наши-то? — вмешался в разговор Паша, что бы предотвратить возможную непонятку, они ведь не знали, что за пистолеты сейчас на вооружении у армейских офицеров.

— Наши это 7,62 на 25, ТТ-шные, стандарт аж до военных времен, — чуток отвлекаясь от созерцания маузера, пояснил Вяземский. — Под них же и "стечкин" сделан… А ты разве не знаешь?

— Да не специалист я, — улыбнулся в ответ Паша. — Это вот Аньке с её пушкой повезло, а мне так и без особой нужды все эти пистолеты, пулеметы…

— Вот это ты зря, — серьезно сказал старлей. — Здесь, да и вообще за границей, без оружия появляться не стоит. Это я вам, как специалист говорю…

— По чему специалист? — уточнила Анька.

— Как же? Я не сказал? — искренне удивился Вяземский. — Вот что значит — привык, что б меня узнавали… начальник я особого отдела комендатуры. Нам про эту вот заграницу положено побольше знать, чем простым людям.

Прикрыв губы фужером и делая вид, что глотает коньяк, Анька чуть мигнула Паша, сиди, мол, и обтекай постепенно. Нарвались-таки на главного городского контрразведчика. А Паша уже и без её тонких намеков обтекал, уж слишком не похож был их собутыльник на военного контрразведчика. Ни манерами, ни повадками.

— А что ж ты в караул-то сам ходишь? — поинтересовался Паша, тоже прихлебывая коньяк.

— У генерала Плещеева все ходят, — усмехнулся с нарочитой мрачностью старлей. — Обычай у него такой, даже интенданты караул несут, и военврачи, ну, эти, конечно, там, где безопасно, при штабе, но в нарядах весь офицерский состав. Да я, вообщем-то, и не знаю, где сейчас по-другому? разве что, генштабисты улицы не патрулируют…

…через пару часов, когда уже разошлись из столовой научники-археологи, они вообще ушли самыми первыми, видимо, просто запоздало поужинав, когда сержант-патрульный увел, с разрешения Вяземского, солдат отдыхать до завтрашнего обеда, когда покинули зал и белобрысые загадочные личности, а остались только неисправимые картежники, старший лейтенант, наконец-то, решил, что настала пора и ему откланяться. Правда, перед этим он долго упрашивал Аньку попробовать стрельнуть из маузера прямо здесь и сейчас, гарантируя своей должностью, что ничего плохого не случиться и претензий за такую легкую шалость никто им предъявлять не будет. Слегка помучив контрразведчика, Анька согласилась, и, приоткрыв окно, он с восторгом пальнул из раритетного для него оружия в корявое абрикосовое дерево, притулившееся на маленьком заднем дворике гостиницы.

Игравшие в карты офицеры, кажется, даже и не заметили стрельбы, разве что — глаза скосили в сторону окна и тут же вновь уткнулись в карты. А вот выскочившую на шум выстрела Марину старшему лейтенанту пришлось успокаивать и словами, и своим собственным видом. Проводив обратно, в подсобку, удовлетворенную пояснениями официантку, Вяземский договорился с Анькой, что завтра же, после обеда, съездит с ней, ну и с маузером и Пашей, конечно, на стрельбище. Что бы своими глазами посмотреть на легендарные способности К-96.

— Интересно, куда и как он доберется глухой ночью да еще и подвыпив? — спросил Паша, когда Вяземский, горячо и искренне поблагодарив за прекрасно проведенный вечер, покинул столовую.

— А что ему с такой-то ксивой? — пожала плечами Анька. — Будь я тут начальником контрразведки…

— Потому и не дает бог бодливой корове рог, — проворчал Паша, все-таки, привычно недовольный навязанным знакомством.