Исход

Она уйдет. Если она расстанется с Майклом, придется оставить ему Себастьяна и няню. Она просто не сможет обеспечить их всех, поскольку у нее нет ни денег на первое время, ни работы, ни жилья. Когда она пыталась думать обо всем сразу, ее начинало подташнивать. Лучше для начала заняться чем-нибудь одним. Жилье – удачная отправная точка. Если бы ей удалось найти деньги, чтобы заплатить за аренду, возможно, она смогла бы занять принадлежащую Клэри половину квартиры на Бландфорд-стрит. С другой стороны, Полли тоже съедет оттуда, когда выйдет замуж, а квартиру целиком она не сможет себе позволить. Может, Стелле после возвращения понадобится свой угол? Возможно, но рассчитывать на это не стоит. Вдруг она вспомнила, как однажды зимой, когда они сидели в ресторане, на их с Майклом столик прислали визитку. На ней было приписано от руки: «Вы не заинтересованы поработать моделью для «Вог»?» Ту карточку она потеряла, но могла бы позвонить им и спросить, готовы ли они дать ей работу. «Или можно повторить путь Невилла, – подумала она. – С мытьем посуды справится любой. Вдобавок я когда-то немножко училась готовить. И могла бы заниматься этим делом».

Она решила написать об этом Стелле.

Странные чувства вызывало возвращение на Эдвардс-сквер, к няне и уходящей миссис Олсоп, и визит тем же вечером вместе с Майклом на званый ужин в дом на Маркхэм-сквер. «Я могла бы и дальше видеться с Себастьяном каждую неделю в нянин выходной, – думала она, – если только найду работу, с которой смогу отлучаться в этот день». Казалось, это ничуть не труднее, чем просто найти работу. Бредовые мысли рождались у нее одна за другой. Она могла бы написать пьесу – об этом она всегда мечтала. Или приложить все усилия, чтобы ее взяли работать в театр. Уже перед самым домом она задумалась о том, что скажет или сделает Майкл, когда обо всем узнает. Что бы это ни было, она почему-то не сомневалась, что он, в сущности, не станет возражать, может, даже вздохнет с облегчением, особенно если она все сделает сама – то есть уйдет от него, чтобы он выглядел порядочным человеком. «Из-за меня он столько натерпелся, – думала она, – что когда я уйду, его мучения прекратятся. Он сможет развестись со мной и жениться на Ровене». Еще до отъезда в Америку она узнала, что он встречается с Ровеной, и от этого испытала только облегчение. По крайней мере, с нее была снята часть вины. Но когда она думала о Себастьяне, ничто не приносило ей облегчения – ничто. Почему-то думать о нем было невыносимо. Казалось, она все испортила ему с самого начала – уже тем, что он родился у нее. Луизу не покидало ощущение, что расплачиваться за это ей предстоит всю свою жизнь.

Но в остальном уход представлялся ей струей свежего воздуха, свободой, будто она смывала краску с собственной спины и становилась такой, какой ей полагалось быть с самого начала. Обедневшая разведенная женщина двадцати четырех лет от роду (ну, к тому времени, как она разведется, как раз подойдет и возраст), без каких-либо навыков, умений и образования, – эти слова звучали жутковато, но в них чувствовался вызов, и она рискнула принять его.

2. Клэри 1946–1947 годы

– Возможно, вам было бы интересно узнать, что сказал Руперт.

Она была так зла, что смотрела на него и молчала.

– Он сказал, что вам нет смысла делать из меня отца, если у вас уже и так есть один вполне пригодный.

Так началась худшая ссора в ее жизни.

Она заявила, что такой бред слышит впервые.

– Ну, поскольку в равной степени абсурдной вам кажется мысль, что я мог бы относиться к вам, как к взрослой…

– То есть завели бы со мной роман…

– Да, могло дойти и до этого. Разумеется, не дошло, но, по-моему, вполне логично, что Руперт так и подумал.

– По-вашему? Ну, а по-моему, это мерзость и идиотизм.

– Ясно. То есть мне отвели всего-навсего роль гувернантки. Извините, Клэри, я не хотел.

– Хотели. Вы нарочно стараетесь вести себя так гадко, как только можете. А я-то считала вас другом! Нет никакой необходимости относиться ко мне как к ребенку!

– Есть, еще какая.

Она помнила, каким мрачным тоном он это произнес. И снова сгорбилась над головоломкой (за которую засела в тот же момент, как ее отец покинул комнату, а Арчи отправился проводить его), но он шагнул к столу и смахнул почти все детали на пол.

– Я отношусь к вам как к ребенку потому, что именно так вы себя и ведете. Хотите дружеского отношения с моей стороны – будьте любезны выслушать меня, черт возьми. Вы обошлись со своим отцом очень некрасиво, но полагаю, вы так поглощены собой, что даже не заметили этого.

– Вы тоже не очень-то любезничали с ним. Так что уж кто бы говорил!

– Да, согласен. Потому и говорю. А вам следует прекратить, Клэри.

– Прекратить что?

– Жалеть себя, заставлять других расплачиваться за ваши ошибки, ждать от них поблажек и не удостаивать даже объяснений, по какой причине. Вам пора прекратить страдать. Понимаю, вам пришлось нелегко…