Исход

– С ней все будет хорошо, сэр. Не так уж много крови она потеряла. Такие потери всегда выглядят страшнее, чем есть на самом деле. Если хотите, можете поехать с нами, – он хотел. В машине ему сказали, что обязаны сообщить о случившемся в полицию, откуда придут взять у него показания. – Она ведь вам жена?

Он ответил «нет».

В больнице ее увезли на каталке, а его провели в маленькую комнату, где он сидел и тревожился, понятия не имея, о чем спросит его полиция. Разумеется, сразу всплывет, что он жил вместе с ней. Выяснив, что он женат, полиция предположит, что Вероника была его любовницей. Сообщат ее родителям, узнает Джессика, его, наверное, выгонят с работы. Неужели Вероника рассчитывала на то, что он ее найдет? Наверняка так и было, но неизвестно, понимала ли она, что он найдет ее вовремя. Из Лондона он всегда возвращался одним и тем же утренним поездом и почти всегда перед работой заходил в квартиру. Ему уже начинало казаться, что она просто собиралась напугать его, а не покончить с собой на самом деле. В душе зарождался глухой гнев. Одним-единственным глупым, безответственным поступком она изгадила все. Потом вдруг к нему пришла страшная мысль: если она вовсе не хотела, чтобы он нашел ее вовремя, она может повторить попытку. От этого возникло ощущение, что он в ловушке, и он утратил способность рассуждать здраво.

Приехали полицейские, Реймонд дал показания. Рассказывая, как нашел ее, он строго придерживался истины, – а что еще ему оставалось? Но когда его спросили, почему, по его мнению, она могла совершить такой шаг, проявил изобретательность. Они ушли если не убежденные, то хотя бы подозревающие, что она была нервной и впечатлительной, питала к нему чувства, на которые он не мог ответить взаимностью, но в силу разницы в возрасте был терпеливым с ней и старался держаться по-отечески. Он понятия не имел, что она способна на такое.

– Она с самого начала знала, что я женат, – сказал он. И объяснил, что военное ведомство переводит его в Лондон, что, видимо, расстроило ее сильнее, чем он ожидал. Как можно деликатнее он намекнул, что она ему не любовница и никогда ею не была, но не знал, поверили ему или нет.

Наконец его отпустили домой. Она спит – совершенно спокойно, как ему сказали. Он сможет навестить ее позднее вечером, если захочет.

Он вернулся в квартиру с лужей крови на полу и письмом на шести страницах, которое она положила на его кровать. Хлебнув крепкого виски, он целых полчаса оттирал треклятый линолеум, прежде чем наконец прочел письмо.

Но даже перечитав его во второй раз, он так и не понял, каковы были ее намерения. Пожалуй, она не стала бы писать все это, если бы на самом деле не собиралась покончить с собой; с другой стороны, если бы она решила просто попугать его, шантажом заставить сделать так, как хотелось ей, она все равно написала бы письмо, чтобы он поверил в серьезность ее намерений. Так или иначе, ничего не вышло, мрачно подытожил он. Сейчас ему хотелось лишь одного: выпутаться. От его чувств к ней, какими бы они ни были раньше, осталась лишь гневная ответственность. Он налил себе еще виски. Шок выветривался, его место заняло то, что он назвал предусмотрительной личной заинтересованностью.

На ее машине он доехал до работы, где попросил босса принять его и коротко – и, как ему казалось, честно – обрисовал ситуацию. Анструтер, человек проницательного ума, терпеть не мог какие бы то ни было эмоции. Он энергично выразил сочувствие.

– Скверное дело. Истерика, видимо. Немного опрометчиво было связаться с ней, не находите? Ее родителям сообщили? Настоятельно рекомендую, потому что их все равно известит полиция или из больницы, и будет лучше, если вы успеете первым.

– Об этом я не подумал. Да, пожалуй, так и сделаю.

– А она, случаем, не беременна?

– Нет. Ничего подобного, – он еще раз, уже без всякой деликатности, объяснил, почему этого не может быть.

На этот раз Анструтер выслушал его скептически и нетерпеливо, заявил, что у него нет никакого желания вдаваться в подробности и что он верит Реймонду на слово.

– Я устрою для мисс Уотсон длительный отпуск, а вы договоритесь, чтобы родители забрали ее. Лишние проблемы нам ни к чему. Когда приступаете к работе в Лондоне? На следующей неделе? В таком случае, вам самому будет лучше взять несколько дней отгула.

Он промямлил что-то насчет нежелания беспокоить жену.

– Естественно, это ни к чему.

– Благодарю, сэр.

Он позвонил ее родителям, попал на мать, изложил ей самую щадящую версию событий. Вероника переутомилась; он выразил сожаление, что она, кажется, чересчур привязалась к нему, хоть и знала, что он женат и у него четверо детей, и когда узнала, что его переводят по работе в другое место, она совершила этот злополучный и нелепый поступок. С ней все будет в полном порядке, несколько раз повторил он (с этого он и начал разговор), но ее начальство считает, что лучше ей будет провести длинный отпуск дома. Не могли бы они приехать за ней как можно скорее?

Миссис Уотсон никак не могла вникнуть в суть.