Исход

Рейф остановился и прислонился к стене напротив пары, готовящейся развлекать постоянно увеличивающуюся толпу. Он притянул Кэти к себе и, положив подбородок ей на плечо, прошептал на ухо:

— Люди обычно очень уважительно относятся к чужой сессии. Во всем этом есть свой этикет. Танцпол и зона вокруг бара могут быть шумными, но эта зона очень тихая.

Она понимающе кивнула.

— Крест посередине называется Андреевским. Это очень распространённый аппарат. В этом случае сабмиссив держится за верхнюю секцию по собственной воле, но иногда ты можешь увидеть покорного саба, привязанного к кресту или прикованного цепью. Они также могут быть развёрнуты к кресту спиной.

Губы Рейфа был так близко к ее уху, что Кэти чувствовала каждое дуновение воздуха, касающееся ее шеи, и с трудом удерживала дрожь от этого.

Она не могла отвести глаз от женщины, склонившейся к кресту.

Та низко опустила голову и ничего не говорила, ногами перебирала взад-вперед до того момента, пока ее дом не постучал ботинком по внутренней стороне обеих лодыжек, и женщина замерла. Черт возьми, это было эротично! Такое беспрекословное подчинение.

Они еще ничего не сделали, а киска Кэти напряглась.

— Что они собираются делать? — прошептала она.

— Он собирается ее выпороть.

Глаза Кэти расширились. Нет, она не была полной невеждой в этом. Она слышала о людях, занимающихся подобными делами. Но присутствовать при этом — совсем другое.

Кэти вздрогнула, когда первый удар пришёлся по спине сабмиссива.

Рейф обхватив Кэти руками, крепко обнял ее за талию.

— Разве это не больно? — Кэти смотрела, как длинная розовая линия моментально образовалась на плечах сабы.

— Это состояние души. Сабмиссивы входят в некоторую прострацию, где они могут снять напряжение с помощью порки или шлепков.

— Я не уверена, что понимаю это. Никто не просыпается в один прекрасный день и внезапно не становится экстрапокорным. И я никогда бы не попросила тебя об этом.

Женщина на кресте стонала и раскачивалась с каждым ритмичным ударом.

— Есть правила, — прошептал Рейф. — Безопасность, здравомыслие и согласие — вот стандартные принципы БДСМ. Он не оставит на ее коже шрамы. И у нее есть стоп-слово, которое она может использовать в любое время.

— Как «красный», — кивнула Кэти.

— Да. Красный — универсальное безопасное слово для любой ситуации. Ладно, пойдём посмотрим, что еще сегодня произойдёт. — Рейф слегка подтолкнул ее.

Кэти пришлось оторвать взгляд от этой сцены. Она чувствовала себя так, словно находилась в трансе. Или, может быть, она соскользнула в другое измерение.

В следующей зоне сидели две женщины, одна явно доминировала над другой.

— Они пара? — спросила она Рейфа.

— Эти двое — да, но не все пары, которых ты видишь сегодня, вместе. Часто они просто проводят сессии для взаимного удовлетворения.

— Это то, что ты обычно делаешь? — Кэти повернула голову, чтобы увидеть его лицо.

— Иногда. Есть сабмиссивы, которым нравится, как я с ними обращаюсь, и они просят меня провести сессию.

— Ты с ними спишь? — Ей нужно было знать, чтобы лучше понять его.

— Да, но не всегда. У меня было несколько более длительных отношений с сабами, но давно.

— Ты занимаешься этим вне клуба? Дома, например?

— Я никогда не приводил домой женщину. — Рейф на мгновение поджал губы, прежде чем ответить.

— Серьезно? — удивленно выдохнула Кэти.

— Нет, пока не встретил тебя, — кивнул он, подняв брови. — Ты скрутила меня в узел, и ты совершенно не похожа на кого-либо.

Она снова повернулась к сцене.

— Готова двигаться дальше? — Рейф взял ее руку и поднёс к своей щеке.

— Конечно.

Они прошли в следующую часть зала, где Кэти замерла, от чего Рейф практически налетел на нее сзади, поэтому ему пришлось схватить ее за плечи, чтобы удержать их обоих на ногах.

Сессия уже шла полным ходом. На полу на коленях стояла женщина, на запястьях и лодыжках у нее было что-то вроде наручников.

Ее лодыжки были раздвинуты при помощи планки, прикреплённой к наручникам. Запястья были связаны цепью, свисавшей с потолка. Они растянулись над ее головой, высоко поднимая грудь. Длинные рыжие волосы свисали ей на лицо, но через мгновение ее дом поднял пряди и собрал волосы в конский хвост на затылке.

Единственной одеждой женщины были стринги.

У нее была безупречная гладкая кремово-белая кожа. И ее не пороли и не шлёпали, по крайней мере, пока.

Что поразило Кэти, так это то, как чувственно дом манипулировал ее телом лишь только своими прикосновениями. У женщины были завязаны глаза.

Дом, контролирующий ее, явно был немного старше. Волосы на его висках поседели. Мужчина был подтянут, высок и одет только в узкие кожаные штаны. Ноги у него были босые.

Он провел пёрышком по спине своей сабы и наблюдал, как женщина извивается от прикосновения. Кэти затаила дыхание. Это было так эротично.

Мужчина наклонился и что-то прошептал на ухо своей сабе. Она кивнула. Он встал, обошёл ее кругом. Время от времени дом словно случайно касался ее. Щека, ухо, плечо. Наконец он постучал пальцем по соску, который тут же превратился в горошинку. Женщина вздрогнула. И Кэти вместе с ней. Ее сердце бешено колотилось.