Исход

Делаю шаг назад, не в силах смириться с тем, что он стоит так близко и вместе с тем несравненно далеко. На годы, на целую жизнь. Жизнь, которую я никогда не верну.

– Слышал обо всех взбучках, которые ты устроила.

– Один необыкновенный человек так круто раскрыл мне глаза, поэтому не могу всецело взять это себе в заслугу.

– Еще как можешь.

– Я не стану этого делать, поэтому давай оставим все как есть. – Я оглядываюсь. – Так вот чем ты занимаешься?

– Да, старые привычки сложно искоренить. Как бы Тобиас ни старался, но жизнь в костюме не для меня.

– Да, это я знаю. По-прежнему ходишь в походы?

– Уже не так часто. Но когда выдается свободное время, хожу.

– Жена и двое детей.

Он улыбается глазами, а потом отводит их в сторону, и я, возмущенная, стою в полной растерянности, не зная, как ему это простить. Шон принял решение не встречаться со мной, и мне нужно уважать его выбор.

– Я уезжаю, но… полагаю, это пришло от тебя? – Вытаскиваю из кармана конверт и раскрываю его, зная, что находится внутри. Шон внимательно за мной наблюдает, когда на мою ладонь падает ключ.

– Она как новенькая. Я проверил. Тормозная система в порядке. – Шон оглядывается на машину. – Он бы хотел, чтобы она осталась у тебя.

– Я жутко ее хочу. Это неправильно?

– Отнюдь. Она твоя.

Я оглядываюсь на «Камаро» Доминика, а потом снова смотрю на Шона.

– Ты в самом деле так думаешь?

Он вытаскивает из пачки сигарету.

– Ты единственная, кто любил эту тачку так же сильно, как он. Документы в бардачке.

Я киваю на сигарету.

– Тебе нужно бросать.

– Да, мне говорили тысячу раз, – выдохнув, говорит он, в его тоне нежность.

– Шон, она и правда красавица.

– Да, – в его голосе слышна гордость. – Это правда.

– Я рада, что ты нашел… – Покраснев от смущения, качаю головой, и Шон выдыхает облако дыма за мое плечо. Пальцы так и тянутся провести по небольшому шраму на губе, где у него раньше был пирсинг. – Ну, наверное, я должна, – показываю большим пальцем за плечо, – должна ехать.

Мы оба понимаем, что это ложь, и ловят меня на этом его выразительные карие глаза.

– Еще раз спасибо тебе за ключ, это для меня много значит, но… по большей части я просто хотела тебя увидеть… прошло много времени.

Шон кивает и, приминая ботинком сигарету, опускает взгляд на пол.

– Да.

– Я так часто хотела связаться… – Голос начинает дрожать, когда я чувствую замешательство Шона. – Просто… не могла… не могла уехать домой без… я просто очень рада узнать, что у тебя, похоже, все хорошо. Это прекрасно.

Не плачь. Не плачь.

Напоследок я решаюсь еще разок взглянуть на него и судорожно вздыхаю.

– Было очень приятно с тобой увидеться, Шон. Береги себя. И спасибо, – говорю я и показываю на ключ.

– Ты тоже, – вот и все, что он говорит, когда я отхожу, в последний раз выжигая воспоминание о нем в своем сознании.

На подкашивающихся ногах дохожу до «Камаро», солнце снова скрывается за облаками, будто в насмешку. Заглянув в машину, выравниваю дыхание и берусь за ручку, чтобы открыть дверь. От одного только запаха у меня начинают слезиться глаза.

– Возможно, ты проблема. Но все же ты гораздо больше. Намного больше. – От рокота его голоса приходится отвернуться к дороге, чтобы Шон не увидел, как меня сокрушают его слова.

Застыв у машины, я не поднимаю взгляда, когда он подходит ко мне. Внутри все горит от сдерживаемых всхлипов, и я отворачиваюсь, отвожу глаза, зная, что не смогу смотреть на Шона так, чтобы он не увидел мои истинные чувства.

Он смахивает волосы с моего плеча, и я борюсь с подступающими эмоциями, которые вызывает его нежное прикосновение. Как часто в прошлом он так до меня дотрагивался? Безудержно дрожа, сжимаю дверь побелевшими костяшками пальцев, чтобы устоять.

– Я правда… просто хотела с тобой увидеться.

– Но это невозможно, если ты не будешь на меня смотреть. – Он ласково обхватывает мой подбородок и поворачивает к себе лицом.

Слезы безостановочно бегут по моим щекам. В глазах Шона я вижу того мужчину, который не так давно смотрел на меня с благоговением, любовью, вожделением и желанием. В эти секунды я вижу: любовь, которая у нас была, которую мы извратили, нашу дружбу, наше совместное лето – мое золотое солнце. Столько всего хочется сказать, но меня одолевает страх, что я никогда не смогу произнести этих слов вслух, что он не захочет их слышать.

– Я по-прежнему думаю о тебе, Сесилия. Иначе невозможно.

Теряя рассудок, я прикусываю губу, чтобы перестал дрожать подбородок. Я до сих пор испытываю к этому мужчине сильные чувства. Но я поклялась, что позволю себе чувствовать, позволю признаться. Я в долгу перед нами обоими.

– Я не могу тебе сказать…

Теряю разум от его взгляда и ранимости, которую он позволяет разглядеть. Его глаза полны нашими воспоминаниями – более того, любовью. Он дарит мне еще несколько драгоценных секунд, а я бы ни за что в жизни не посмела отвести взгляд или отвергнуть его дар.

– Я… я… я… – Я глотаю. – Я тоже.

Шлюз открывается, и меня переполняют эмоции. Шон – первый мужчина, которого я любила по-настоящему, и один из самых красивых мужчин, что я встречала.

– Ты счастлив?