Исход

За дальней избой городища вдруг весело заиграла брёлка, а ей, словно передразнивая её, вторила другая. И вот подхватили мелодию молодые звонкие голоса, и полилась песня. Это молодёжь, освободившись от дел будничных и рутинных, пошла толпой к тыннику. Там, под дощатым навесом, хранился сухим огромный пук соломы да огниво с кресалом общинное. Заведено так было давно. Если что случилось бы в городище русенов, то зажгли бы они эту солому, а ганиши и керумы, чьи городища были в трёх-пяти верстах от них, на помощь бы прискакали. Такие же тынники тревожные были и у соседей. И хоть пустынны были земли вокруг их селений и давно на них никто не нападал, да помнили все о коварном нападении драконов и смерти, которую они принесли.

Рамх, Свар и Шив сразу установили порядок нужный и удобный для людей. До полуденного солнца молодёжь училась грамоте: малышня выводила буквицы на кусках бересты; те, кто постарше, писали под диктовку Лайды или сочиняли сказы о том, чем занимались в этот день, что видели. А некоторые из парней, смущённо прикрывая письмена от взора других парней и девушек, сочиняли любовные записки. Любили дети и счёту учиться. Ведь одно дело – посмотреть на свои пять пальцев, и сказать: много! А другое – знать, что всего пять пальцев на руке. Так и лошей в загоне можно было сосчитать да определить, не потерялась ли какая из них, а может, какую из них и медведь задрал. По окончании «школы» русены все от малого до великого знали, как сложить, отнять, умножить или поделить любое число. Грамотными они были ещё в самые седые времена, когда венейцы, аримане и даже лемусы с дикими нерами об этой науке и понятия не имели.

После утренней учёбы другая пора наставала. В каждом городище, в каждой избе всегда работы было полно. Люди уже приручили диких рогаток, которых позже стали называть коровами. Так же появились у них козы да кошки, утки одомашненные да птицы лесные – будушие курочки рябенькие, чёрненькие да разные. За всем этим хозяйством пригляд должен был быть. Накормить, напоить животинок надо было, яйца собрать, шерсть с коз надрать – да мало ли дел было? А когда время пахоты наступало или жатвы, так и занятия отменяли, все на поле выходили сеять да жать, цепами махать, жернова крутить. Да, всегда работы было вдоволь, и только к вечеру угоманивались взрослые и не шпыняли отпрысков за нерадение. А уж вечером молодые отрывались, женихаясь с девахами, и гнали от себя мальцов, что так и норовили подсматривать за старшими да ябедничать мамкам. Словом, только вечер и часть ночи парубкам были даны для общения между собой. Но молодыми они были, сил хватало на всё.

Свар начал клевать носом, когда в избу заглянула Ольна и увлекла Лайду за собой. Решили в очередной раз, хоть издалека, да за парнями и девушками присмотреть, чтобы не допустить вольностей лишних. Хотя непотребств всяких среди них отродясь не было. Славными они были детьми. Славными выросли, добрыми и не завистливыми, откуда непотребству взяться? А уж сегодня и вовсе можно было не беспокоиться ни о чём. Главный затейник-закопёрщик, Горденя, был в ночном. Вот уж шалопай из шалопаев! Старшинка давно уже поняла, – там, где Горденя, там и проказы разные творятся. Не мог он без них и дня прожить.

Прилёг Свар на широкую лавку, закинул руки за голову, да и незаметно для себя задремал. И придремнулось ему что-то странное. В тот год, когда ушли племена с реки Оо на Каменный пояс, через три или четыре дня Джамма, старшинка ганишей, пожаловалась Учителю, что пятеро парней из её племени пропали. Тоже ходили в ночное, а назад не вернулись. Табун лошей к утру разбрелся по лесу, а их и след простыл. Расспросила она с пристрастием их одногодков, да те и признались, что замыслили бегунки в поход на ариман пойти. Ну да, рассказывал Свар, да и Рамх с Шивом ребятне, что есть-живёт на юге желтокожий народ. Что их правитель Ари, на земли северные алчно смотрит. Да ещё припомнили, что сами драконы – наставники ариман когда-то напали на племена людей и их девушек в полон умыкнули. Вот и подхватились несмышлёныши славу в бою с ариманами сыскать. А им по пятнадцать-шестнадцать лет всего, того не поймут, что за это время много воды утекло и, может быть, и драконов уже в живых нет. Словом, ушли да потерялись в тайге дремучей да бескрайней.