Исход

Китти в задумчивости прикусила губу и вздохнула.

— Только эти лагеря для беженцев. Я слышала, они переполнены и находятся в ужасающем состоянии. Почему ты спрашиваешь?

— Не знаю. Просто у меня ощущение, что на острове назревает что-то очень серьезное.

— Сказал бы лучше, что в тебе заговорило профессиональное любопытство.

— Тут нечто большее. Ты слышала о некоем мистере Фреде Колдуэлле? Он адъютант генерала Сазерленда.

— Ужасно скучный. Я познакомилась с ним у губернатора.

— Он был у меня в гостинице перед твоим приездом. С чего бы адъютанту генерала дышать мне в затылок ровно через десять минут после моего прибытия, если тут ничего не происходит? Нет, Китти, что-то все-таки есть, и англичане почему-то нервничают. Не могу сказать в точности, из-за чего, но ставлю два против одного, что это связано с этими самыми лагерями. Послушай, ты не согласилась бы поработать там несколько недель ради меня?

— Конечно, Марк. Если тебе это нужно…

— Впрочем, к черту! — Марк поставил стакан. — Мы с тобой тут в отпуске. Ты права — у меня просто профессиональная подозрительность. Забудь, давай лучше потанцуем.

ГЛАВА 6

В Фамагусте, на улице Арсинос, напротив стены Старого города, стоял большой роскошный дом, принадлежавший греку-киприоту по имени Мандрия, владельцу Кипро-Средиземноморской пароходной компании, а также большинства такси на острове.

Мандрия и Давид Бен Ами сидели, с нетерпением дожидаясь, пока Ари Бен Канаан приведет себя в порядок и переоденеться после морского купания.

Они не сомневались, что его появление на Кипре связано с особо важным заданием Моссада Алии Бет. Долгие годы англичане старались не допускать или по крайней мере предельно ограничить еврейскую иммиграцию в Палестину. Эта задача была возложена на королевский флот. А Моссад Алия Бет — организация палестинских евреев — как раз и занимался нелегальной доставкой туда своих соплеменников. Всякий раз, когда британский флот перехватывал пытавшееся прорвать блокаду судно Моссада, беженцев направляли в лагеря на Кипре.

Ари Бен Канаан вошел в комнату и кивнул Мандрии и Бен Ами. Он был крупным мужчиной более шести футов ростом, крепкого сложения. Хотя он и Бен Ами были старыми друзьями, в присутствии киприота Мандрии они держались официально.

Ари закурил и сразу приступил к делу.

— Меня послали на Кипр, чтобы организовать массовое освобождение из лагерей. Причины нам всем очевидны. Что скажешь, Давид?

Тонкий молодой человек принялся задумчиво шагать по комнате. Несколько месяцев назад его направил сюда Пальмах, тайная еврейская армия в Палестине. Десятки ее бойцов тайком от англичан пробирались в лагеря для беженцев и организовывали там школы, больницы, синагоги, создавали кустарные промыслы. Беженцы, которые вместо Палестины оказались на Кипре, были в полном отчаянии. Появление же бойцов еврейской армии поднимало их дух. Пальмахники обучили военному делу несколько тысяч беженцев, мужчин и женщин; вместо винтовок у них были палки, вместо гранат — камни. В свои двадцать два года Давид был командиром группы Пальмаха на Кипре. Англичане, видимо, догадывались, что в лагерях орудуют бойцы из Палестины, но делали вид, что их это не касается. Они несли наружную охрану лагерей и избегали соваться в пышущие ненавистью зоны.

— Сколько человек должны бежать? — спросил Давид.

— Примерно триста.

Давид покачал головой.

— Мы прорыли несколько подкопов, но они ведут в море. Как ты убедился сам, течения здесь коварные, справиться с ними под силу только опытному пловцу. Правда, есть еще лазейки с выходом на мусорные свалки. Там нет охраны, но этим путем мы никогда не выведем столько народу. Конечно, кое-кого можно переодеть в английскую форму и даже достать для них поддельные документы. Но опять же — многих так не выведешь. И последнее. Мы иногда прячем своих людей в ящики, заколачиваем и отправляем на пристань. Господин Мандрия — хозяин пароходной компании, его работники за этими ящиками приглядывают. В общем, Ари, я не вижу, как сейчас можно устроить массовый побег.

— Что-нибудь придумаем, — уверенно сказал Бен Канаан, — но в нашем распоряжений всего несколько недель.

Мандрия встал, вздохнул и покачал головой.