Исход

Жак услышал голоса своих пилотов, они поняли все правильно. Это его обнадежило. В конце концов, запутаться довольно проблематично, синхронизированные компьютеры машин сами рассчитались по порядку, извещая пилота о его порядковом номере, и выбрали себе ближайшие цели, которые также были пронумерованы, не повторяя выбор соседнего истребителя. Пилотам оставалось только подтвердить выбор компьютера или выбрать цель самому.

— Ну и отлично, — подытожил Жак, нажимая на гашетку и всем телом чувствуя вибрацию истребителя.

Первые снаряды понеслись к своим целям. Шердманские пилоты легко ушли с линии огня и направились к своим оппонентам. Завязалась свалка. Жак не любил потасовки в атмосфере, все маневры получались какими-то тяжелыми, машина становилась неповоротливой. Однако он видел, что шердманы по той же самой причине тоже не являются почитателями воздушного боя.

Жак попал в своего визави, но прочная броня выдержала, и пилот, развернув свою тяжелую машину практически на месте, выпустил в него рой снарядов. Не ожидая такого маневра от «ковейха», майор пропустил первые касательные попадания, вырвавшие куски брони, резко ушел вправо, пропустив еще несколько снарядов в «брюхо». Стало падать давление в топливной системе, разлившееся топливо нейтрализовала пена, всю нагрузку взял на себя дублирующий канал. И «СУХО-200» Жака стал набирать потерянную высоту.

В эфире, в нарушение всех инструкций, стоял «многоэтажный» мат, всем пилотам приходилось тяжело. А время все шло, и все ближе подходили к своей цели бомбардировщики.

Трудности тяжелых машин, казалось, не трогали «подкидыша». Он легко сближался и отрывался от своего противника, нанося ему колющие удары. У соперника «МИГСа» уже был треснутым фонарь кабины, и, завершая свою дуэль, «подкидыш» сделал чрезвычайно крутую «мертвую петлю» и буквально свалился на «ковейх», добивая его сверху. Колпак кабины не выдержал и разлетелся мелкими сверкающим хрусталиками. Пилот подбитой машины оказался жив, но о продолжении боя даже не помышлял, уводя свою машину в сторону.

Ничем более уже не стесненный «МИГС» развернулся и расстрелял оставшийся пушечный боекомплект в висевшего на хвосте у «СУХО-200» «ковейха», смяв ему плоскость крыла, отчего тот потерял управление и спикировал вниз.

— Спасибо, приемыш!

— Да не за что, давайте ближайший «толстопуз» вскроем.

— Идет.

Две освободившиеся машины, не обращая никакого внимания на продолжающуюся «карусель», атаковали «вайсер» с двух сторон. Три ракеты из восьми прошли через заградительный огонь и тепловые шашки и подорвали дна двигателя. Бомбардировщик тяжело завалился на один бок, и стало ясно, что с ним покончено — бомбовую загрузку он сбросить не сможет даже в экстренном порядке. И действительно, через тридцать секунд «вайсер» ударился о землю и взорвался.

Одновременно с этим взрывом погибли две машины: «ковейх» и «СУХО-200». Еще один «сухарик» быстро снижался с отстреленным хвостом, нещадно дымя. И на высоту в три километра пилот катапультировался.

С земли по ходу движения «вайсеров» открыла огонь передвижная зенитная установка. Она била из своих пушек, и в довершение с земли стартовали три «иглы».

Передний «вайсер» врезался в стену из снарядов, времени для ее обхода у него не было, три ракеты уничтожили один и сильно повредили второй двигатель: он сильно коптил, но работать в штатном режиме отказывался, все попытки завести его вновь проваливались одна за другой. Чтобы не повторить судьбу своего собрата, «вайсер» сбросил все бомбы разом, это ему не помогло, и он сел в лесу среди каких-то обрывистых холмов. Случайно или нет, но бомбы накрыли позицию зенитчиков, оставив на земле воронку глубиной в тридцать метров и диаметром в пятьсот.

— Уходим, мы сделали все, что могли, — приказал майор Дарваш, когда они оторвались от поредевшей колонны противника, делать там уже было нечего. Боезапас и топливо на исходе.

— Жак, тут еще наземные позиции шердманов прямо по курсу, у нас еще три ракеты и еще по мелочам... — напомнил Люк.

— Хорошо, сгружаем на них все, что есть, и уходим.

Пять истребителей построились клином и пошли по южной стороне холмов, молотя из пушек и роторных пулеметов, частые земляные фонтанчики разрывов бежали впереди них, иногда попадая в живые мишени. Стартовали последние три ракеты, наведенные на танки, результата пилоты не увидели, но датчики показывали, что две ракеты поразили свои цели.

— «Подкидыш», это какой у тебя боевой выход? — спросил Люк, когда они уже вышли на орбиту.

— Меня зовут лейтенант Эйлиз Херли, — представился пилот «МИГСа».

— Да это баба! — поразился один из пилотов.

— И это мой второй боевой вылет, первый был еще до Исхода, — договорила Эйлиз, сделав вид, что не замет ила шовинистской выходки, и понимая, что это от неожиданности.

— Мда-а... — протянул Жак. Он что-то слышал о феминистских организациях, недовольных ролью женщин в обществе и подбивших маршала на создание целой женской эскадрильи уже перед самым Исходом, а не единичных случаях приема женщин в пилоты, но никогда их не видел. — Ну и ладно, все по домам.