Исход. Апокалипсис в шляпе, заместо кролика

– Упорствует и стоит на своём, даже признав свою вину. – От такого рода выводов Мафусаила Андреевича, Семирамид Петрович чуть было не взорвался в негодовании за такое его передёргивание фактами, но вид Марты, выражавший крайнюю степень недовольства им, сдержал в нём эту выразительность. А Мафусаил Андреевич тем временем отложил ручку и, посмотрев на Семирамида Петровича, знаково кивнул ему головой, мол, давай, говори.

– Семирамид Петрович. – Как будто на допросе, после долгих пыток выдавливает из себя признание Семирамид Петрович. Ну а его мучителям естественно этого мало, и им нужны все имена, явки и пароли для связи.

– А как зовётесь в домашних условиях, когда находитесь в халате и тапочках? – следует вопрос со стороны Мафусаила Андреевича, который, видимо, вошёл во вкус, и то, что Семирамид Петрович выдал себя, ему мало. На что Семирамид Петрович хотел бы заметить, что раз в его тапочках сейчас расположился Мафусаил Андреевич, то ему и отвечать на этот заковыристый вопрос. Хотя Мафусаил Андреевич мог бы парировать в ответ тем, что халата на нём нет, а это наиболее существенный предмет домашнего интерьера, в котором прибывает домохозяин. А вот этот момент с халатом, по-новому сильно напряг Семирамида Петровича. У него появилось такое странное чувство, что этот Мафусаил Андреевич не зря упомянул халат. – Он, гад, его примеривал, или же на крайний случай, примеривался к нему! – осенило догадкой Семирамида Петровича.

И Семирамиду Петровичу в момент представилось, как происходила эта примерка его халата Мафусаилом Андреевичем. – А у твоего Семирамида Петровича есть вкус, – сказал Мафусаил Андреевич, осматривая халат Семирамида Петровича, который ничего такого не подозревая, ждал своего хозяина, вися на вешалке в строенном шкафу, куда Мафусаил Андреевич заглянул, чтобы осмотреть свои пути отхода, если Семирамид Петрович окажется здоровым и буйным типом. В общем, он не мог себя полностью доверить словам Марты, утверждающей, что его муж хлипкий тип, да ещё и нытик.

– Нытик не нытик, а когда дело касается своей собственности, то эти нытики могут быть крайне опасны. – Этим своим разумением Мафусаил Андреевич проигнорировал заверения Марты, и под благовидным предлогом того, что хочет сам убедиться в этом, – а ты, Марта, покажи мне, в чём он дома ходит, и тогда я всё пойму, – и залез в шкаф, где и натолкнулся на халат Семирамида Петровича, вызвавшего у него столько положительных чувств. И Семирамид Петрович догадывается почему – халат был несравнимо мал, и значит, Мафусаил Андреевич мог не опасаться быть побитым ревнивым мужем, Семирамидом Петровичем.

– Так вот он почему не надел халат, – Семирамид Петрович потрясся новой догадкой, – он ему не пришёлся в пору. А так бы он в нём давно бы расхаживал, тем более он так ему понравился.

А Марта между тем, во всё той же мысленной фантазии Семирамида Петровича, взяла своё недовольное слово и своим заявлением покоробила слух Семирамида Петровича. – Это я ему его купила. – Беззастенчиво врёт Марта, прямо поражая Семирамида Петровича своей беззастенчивостью в деле искажения реальности и фактов. А он-то отлично знает, кто покупал этот халат, и как после его покупки Марта недовольно покачала головой, критически заявив: «Ну и вкус». – А теперь значит, вот как, это она его покупала! – у Семирамида Петровича нет слов, чтобы передать то, как он возмущён наглостью Марты. Но это ещё цветочки, а как только до Семирамида Петровича доходит понимание того, почему Марта себя так не по-честному по отношению к нему ведёт, то он прибить её тут же захотел. Но не успел, так как на пути его убийственной мысли встал Мафусаил Андреевич, со своим жестоким заявлением.

– Мне кажется, – с хитрым видом посмотрев на Марту, говорит Мафусаил Андреевич, – а если это не так, то ты меня поправь, что нам лишняя одежда на себе не понадобится. – После чего наступает глубокая тишина, и как бы Семирамид Петрович не напрягал свой слух и не прислушивался, он не услышал со стороны Марты никаких возражений. Отчего Семирамиду Петровичу приходит довольно странная и может совсем не ко времени мысль. – А ведь если на месте Марты оказался андроид Марта, – а присутствие здесь Мафусаила Андреевича в этом своём качестве, есть подтверждение этому факту, – то уж очень странные дела тут творятся.

– Ну так что, – из вне до Семирамида Петровича доносится голос Мафусаила Андреевича, – как вас зовут?

– Пыжик. – Семирамид Петрович, к крайнему удивлению себя и Марты, не подумав о последствиях, сболтнул первое, что пришло ему в голову. И теперь у Марты, неминуемо для головы Семирамида Петровича возникнут к нему вопросы, и первый из них: И, кто тебя так зовёт, скажи на мою милость? – Но Марта не успела задаться вслух этими вопросами, когда как Мафусаил Андреевич уже задал свой вопрос. – И вам, как я понимаю, не нравится?

– Ну, да. – Ответил Семирамид Петрович, вдруг поняв свою оплошность. Но ему деваться уже было некуда, и он катится к своей пропасти по накатанной.

– И почему? – спросил Мафусаил Андреевич.